Влюблённый в себя

Ответа мне так и не послышалось, только удаляющиеся голоса, увлечённые своей беседой. Со мной рядом остались только нарастающая паника, холодная каменная темнота и эхо от собственного дыхания. Страх полностью ослеплял. В нём метались мысли «как найти выход» или «остаться здесь и ждать помощи». Стоило посмотреть на спасительный луч солнца, светящий, как маяк в море из отверстия, через которое я спустился, и глаза слепли от яркого света неспособные разглядеть темноту, становилось ещё страшнее. В голову стали лезть все те жуткие существа из фильмов, которые когда-либо обитали в пещерах и могли не только сожрать, но и напугать до смерти одним своим видом. Голова стала кружиться, как в пьяном бреду и ноги подкашиваться на неровной поверхности. Я смог разглядеть с лева от себя местечко, где можно упасть. Дойдя до него на ощупь, было приятно сползти по холодной каменной стене вниз. От прохлады и отсутствия ослепляющего света даже стало полегче. Прикрыв глаза, наступило полное отсутствие мыслей, я сосредоточился на звуке эха своего собственного дыхания. Этот звук подтверждал, что я один, живой и никого вокруг, только я. Я попытался вспомнить, когда последний раз оставался совсем один и не смог. Это так странно, ведь я всегда любил быть один, только наедине с собой, со своими мыслями, своими мечтами, наедине со своим внутренним голосом. Было страшно открывать глаза, ведь как только я их открою, увижу каменную тюрьму, неподвижные стены будут сдавливать моё сознание словно пресс машина. Спустя время, дыхание стало ровное и приглушенное, начало ощущаться биение сердца. Не было ни жарко, ни холодно, закрытыми глазами я ощущал лёгкое свечение, а спиной шершавую, холодную и основательную стену пещеры. Наверно из-за привычки, но интуитивно я начал пересаживаться в позу лотоса. Спина выпрямилась и отстранилась от камней, ноги переплелись и сформировали фундамент под моё тело, руки расслабленно упали на колени. Вдохнув, пролетавший мимо сквозняк, полной грудью, я окончательно успокоился. А что дальше? Какой-то чёткой инструкции мне не давали. Стоит думать о прошлом, будущем или настоящем? Думать о том, что мне рассказывали и чему учили в этом храме или вспомнить вообще всё чему меня учили? А нужно ли вообще искать мысли на полках моего сознания или они должны прийти сами? Интересно, а сколько времени мне тут сидеть и придёт ли кто ни будь мне на помощь, в случае чего?

Так много мыслей и вопросов свалились на мою голову, что я быстро устал и отпустил все, осталось только одно «будь, что будет». Вдалеке послышалось эхо подающих капель неспешной воды. Звук моего ровного дыхания, звук падающих капель и чего-то в этой композиции не хватало. Я начал тихонько намурлыкивать какую-то мелодию. Мягко отдававшийся эхом, звук ласкал слух. Немного под нос, стали проблёскивать какие-то слова. Песня и мотив до безумия знакомы, но вспомнить не получалось. Я неспеша открыл глаза и немного осмотрелся. Тёмная пещера, несколько ответвлений, груды валунов в хаотичном беспорядке. Не прекращая мурлыкать, любопытство повело меня вперёд, разумеется, выбрав самый широкий проход. В каменном коридоре то и дело слышались отголоски, то капель воды, то звуки перемещающихся пещерных обитателей, вроде змей и летучих мышей, слышались завывания гуляющего сквозняка. И чем глубже я погружался в темноту, тем ниже, в сторону пяток опускалось моё, работающее на износ, сердце, сжимающееся под натиском холодных стен. Не заметно для меня, голос стал звучать громче, словно сражаясь с тем ужасом, в котором я нахожусь. Хорошо хоть что-то во мне ещё способно на это. Глаза всё меньше различали очертания кромешной темноты, хорошо, что я взял собой зажигалку, хоть уже и бросил курить, такая дурацкая привычка, однако именно она сейчас спасает меня от инфаркта и полного панического отчаяния. Через пару попыток зажегся маленький огонёк похожий на мотылька, порхающего над свечой. Продвигаясь семимильными шагами и не прекращая напевать одну из песен группы Skillet, я обратил внимание, что стены стали не просто каменными, а будто посыпаны и натёрты серебряной пылью. Через свой же голос я расслышал журчание воды где-то неподалёку и сбавив тон стал искать направление.

Чем отчётливей слышалась вода, тем больше мне хотелось её найти. Стены уже приобрели более насыщенные цвета и смотрелись, как натёртый металлической губкой, чайник. Серебристый металл сменился медью и бронзой, где-то, размыто подобно акварели, мелькал красный с золотыми жилками, где-то золотой с сиреневыми, где-то медь окропилась ядовито-зелёными оттенками. Из некоторых жилок сочилась кристально чистая жидкость. Под ногами слегка поднималась серо-буро-малиновая пыль. Впереди начал мерещиться свет. Пространства там было явно больше и ноги понесли меня в сторону выхода из этого туннеля.