Влюбленный

Мне поверили сразу же. некоторые имена, которые я называла, были зарегистрированы в разведотделе 7–й армии. В Их числе был И Разведчик андрей белявский из села широкое, который служил в Разведотделе 7–й армии, а сейчас являлся членом штаба криворожского подполья. кстати, именно андрей белявский разрабатывал мое задание.

Я старалась быть четкой, докладывать вразумительно и кратко. тем не менее наша беседа длилась более двух часов.

Кроме генерала, в кабинете находились еще два майора. Спрашивали, кто послал, какие сведения должна была сообщить, перейдя линию фронта. передо мной развернули большую топографическую карту кривого рога и попросили указать пункты немецких войск, которые были особенно прочно укреплены в городе, отметить, на каких Улицах, в каких переулках, на каких линиях находятся укрепления. Я Сделала все необходимые пометки — прямо на карте.

Когда беседа закончилась, генерал сердечно поблагодарил меня, Велел накормить куриным бульоном, тефтелями и непременно дать кислых конфет.

— Чтобы не тошнило в самолете, — сказал он.

В тот же день нас с Аней одели в теплые тужурки, дали армейские шапки, сапоги, посадили в самолет и отправили в Мариуполь, в Штаб партизанского движения юга.

— Летали когда‑нибудь, девчата? — спросил летчик. — Не будет писка или слез?

Майор, провожавший нас, ответил:

— Эти девчата — героини. Они такое перенесли…

У-2 разбежался по улице и быстро оторвался от земли.

По мере того как мы взмывали вверх, мне становилось все хуже и Хуже. Меня донимала тошнота, рвота. Генеральские конфеты не помогали. Голова стала разламываться, ныло все тело. А самолет все поднимался и поднимался. Аня прижимала меня к себе, укутывала меня, гладила по голове и плакала:

— Товарищ летчик! Пожалуйста, сделайте что‑нибудь… Кате плохо. Кате совсем — совсем плохо. Слышите?

— Держитесь, девчата, скоро прилетим.

Мы летели примерно полтора часа. потом самолет дал крен над городом и приземлился на зеленой поляне. К Самолету подбежали служители аэродрома, армейцы. меня корчило от рвотных спазм, кружилась голова, болели ноги. мне было очень плохо. Я упала на Траву. Аня и летчик склонились надо мной, расстегнули ворот. Летчик дал попить воды из фляги. Кто‑то дал глотнуть вина.

Постепенно пришла в себя.

Спустя полчаса мы с летчиком и Аней уже шли по широкой улице. Летчик нес пакет, который ему вручил майор.

Прибыли. Большой двор, под деревом длинный, свежеструганый стол, вокруг него скамейки. Повариха штаба, статная тетя Нюра, хозяйничала во дворе.

— Голубушки, откуда вы, дорогие? — спросила.

Летчик засмеялся:

— С неба!

И скрылся в доме. Мы присели на скамейку. Вскоре летчик снова появился.

— Отошли, девчата? — сказал он и направился к тете Нюре. — Они такие трусихи, тетя Нюра. Летим, а они кричат: «Остановись!»

Посреди ночи меня вызвали к майору Пирогову.

— Ночью, так поздно? — спросила я. Не хотелось подниматься с широкой, удобной кровати.

— Ничего, — ответили. — У Пирогова особая проверка. поднялись по ступенькам в дом, прошли темный коридор, вошли в комнату. большая керосиновая лампа под абажуром освещала бумаги и свернутые карты, в беспорядке лежавшие на столе.

Меня посадили в круг света — напротив майора Пирогова. Вместе с ним в комнате находились еще двое: капитан и старший лейтенант.

— Катя, — сказал майор, — мне доложили, что ты плохо чувствовала себя в самолете. Как сейчас? Тетя Нюра не обижает? Она у нас с огоньком, любит — любит, но и отругать может. Партизаны ее знают и ценят. Как квартира, как ребята?

Весь день, ожидая встречи с Пироговым, я провела с партизанской молодежью — совсем юными девушками и парнями, которые охотно делились рассказами о своем житье — бытье, о своих победах над глупыми фашистами.

— Мне все понравилось! — сказала я. — И ребята хорошие. И тетя Нюра!

— Ну вот и хорошо!

Поговорив о вещах, не относящихся к моему заданию, постепенно перешли к делу. Допрашивал капитан.

— Как называется ваша организация? — спросил он.

— «Родина». Штаб ее располагается в селе Александро — Дар и объединяет семь подпольных групп. Мы ведем подготовку к вооруженному восстанию. Как только немцы начнут отступать, люди подполья встретят их на центральных дорогах на Николаев, на Кировоград и на Гейковку. Пулеметы, автоматы, гранаты и винтовки спрятаны. во дворе Ивана Алексеевича Моисеенко. Большой склад оружия. находится также за прудом в селе Александро — Дар, в овраге. Мы просим у вас десант для поддержки в период отступления немецких войск…

Капитан слушал, а майор, склонив голову, что‑то чертил карандашом.

Я указала на карте, где должен был высадиться десант, сказала, к кому следует направляться после приземления.

Я вернулась в комнату, выделенную нам с Аней. Долго не могла Уснуть. Сердце от счастья рвалось наружу. Пройдя тысячи невзгод, я выполнила задание. Сведения переданы по назначению.

Аня спала и вскрикивала во сне. Не успела я глаз сомкнуть, как слышу:

— Катя! В штаб, к майору Пирогову!

Три дня меня вызывали к майору Пирогову и спрашивали одно и то же.