Влюбляться запрещено

В ответ он расхохотался и вытащил из духовки курицу. Выглядело все очень и очень красиво, но было одно «но». Эта курица, если не ошибаюсь, живет в моей морозилке уже третий год. С другой стороны – ели же чукчи мясо мамонтов. Найдя небольшую отдушину, я готовилась весь вечер смаковать эту мысль и допив чай, спокойно ушла с кухни. Вадим бросил на меня подозрительный взгляд – я обворожительно улыбнулась. Пусть думает, что я не злопамятная.

Часов в десять мы сели за стол. Я накрыла праздничную скатерть, достала мамин сервиз и остался только один вопрос – что же делать с собой. Одену платье – подумает хочу произвести на него впечатление. Так я решила остаться в футболке и спортивных штанах. Вадим в заштопанной рубашке и брюках выглядел тоже весьма скромно. Сменной одежды не было, так что приходилось ему каждый день закидывать в стиралку свой единственный комплект и спустя шесть дней он выглядел помятым и немного выцветшим,. А все потому что кое-кто не в курсе о режимах стирки. Скорее всего наша неженка пользовалась услугами химчистки.

– Ну что приступим? – он разлил по бокалам шампанское, – за уходящий год?

– Да, – согласилась я и мы с торжеством чокнулись.

Было какое-то странное извращенное удовольствие, смотреть как он есть курицу, терзая ее мясо ножиком с вилкой.

– Если не секрет, как ты пришел к своей работе? – спросила я, отводя взгляд.

– Нет никакого секрета. Мать алкоголичка, отца нет. Когда мне было пятнадцать, чуть не посадили за кражу в магазине, но мне повезло. Он принадлежал Александру Михайловичу. Так я и вошел в его «бизнес». Даже какое-то время жил с с ним и Алевтиной. Не знаю где был бы, если бы не они.

– Мне очень жаль, – сказала я с сочувствием, – я тоже росла без отца. Мама, никогда о нем не рассказывала. Подозреваю, что там нечем гордится, но тем не менее у меня было хорошее детство, пусть и недолгое. Ты общаешься с ней? – спросила я и тут же прикусила язык.

Его костяшки пальцев побелели сжимая столовые приборы.

– Нет, не видел с тех пор, как ушел для нее украсть бутылку водки.

– Прости, – прошептала я.

– Глупости, – отмахнулся он, нацепив на лицо маску безразличия, – я только одного не могу понять, почему ты до сих пор не получила средне специальное образование, ну или хотя бы купила в конце концов?

– У нас вечер откровений? – грустно улыбнулась я.

Вино немного ударило в голову и у меня сложилось впечатление, что мы танцуем вместе, попеременно наступая друг другу на старые мозоли.

– Непозволительная роскошь, – улыбнулся он, наполняя мой бокал, – но думаю ничего страшного если мы позволим себе немного лишнего.

– И почему у меня ощущение, что ты все время говоришь в двойном контексте? Насчет моего образования все просто. В одиннадцатом классе у мамы обнаружили рак. Работала она неофициально, так что пришлось уволиться ни с чем. Было небольшое пособие, как матери одиночке, но оно все уходило на квартплату и еду. Мы едва сводили конца с концами, не говоря уже о лекарствах. Бесплатная медицина оказалась очень даже платной, и я уговорила ее отложить учебу на год и устроилась на работу. Это был наверно самый тяжелый период в моей жизни. Днем на работу, вечером в больницу или домой. Мне было совсем не до учебы. Время шло. Год превратился в три. Пособие давно закончилось. Я стала совершеннолетней и мама успела пройти несколько курсов химиотерапии, но ремиссия все никак не наступала… – я прекратила свой рассказ, не в силах опять проходить через эти воспоминания, – а потом я просто забила. Оказалось и без корочки можно жить.

– Молодец, справилась со всем, – он улыбнулся кончиками губ, – было рискованно разменивать двухкомнатную квартиру, чтобы открыть свой бизнес, еще и кредит взяла, но…

– Откуда ты об этом узнал?! – возмутилась я, – шарился в моих документах?!

– Маша, успокойся. Я просто наводил справки, прежде чем познакомиться с тобой лично, вот и все, – объяснил мне Вадим, словно это было само собой разумеющимся.

– Ты хоть понимаешь, что это не оправдание? – я медленно выдохнула через нос, пытаясь держать себя в руках.

– После полуночи сходим прогуляться?

– Мастерски тему перевел, – фыркнула я, чувствуя как по телу разливается приятное тепло, – думала тебе нельзя показываться на улице.

– Одену медицинскую маску, видел ее в твоей аптечке, замотаюсь каким-нибудь дурацким шарфом, никто не узнает.

Я еще раз фыркнула. Идея мне показалась авантюрой чистой воды, но он не мог скрываться в моей квартире вечно. Мы неплохо провели время до полуночи, говоря о всяких глупостях, не затрагивая больше тему прошлого. Нам обоим оказывается пришлось не сладко, и сегодня, в эту праздничную ночь, хотелось раствориться в настоящем.

Одевшись потеплее, я отдала Вадиму как он и заказывал дурацкий шарф.

– Боже, Маша, ты не перестаешь меня удивлять, – простонал он, закутываясь в желто-красный шарф, связанный мной в седьмом классе на уроке рукоделия по схеме набранной на глаз.