Вместе

Вместо прогулки они устроили девичник. Джели пришла к Вике, которая жила в соседнем подъезде, и они целый день занимались разными приятными вещами: делали друг другу маникюр и педикюр, смотрели сериалы, поедая мороженое. Подруга частенько брала в руки телефон и кому-то писала с загадочным видом, но девушка не обращала на это внимания – наверное, Викуська себе нового кавалера завела.

Провожала ее подруга тоже с загадочный блеском в глазах и хитрой ухмылкой. И только выйдя из подъезда на улицу, Джели поняла причину. На ее пути стоял Захар с огромным букетом из белых и розовых цветов. Парень смущенно улыбался и от волнения свободной рукой теребил волосы. Джели заглянула в его глаза и весь мир вокруг будто отключился. Она робко улыбнулась в ответ и непроизвольно сделала несколько шагов навстречу. Он шумно выдохнул, расправил плечи и тоже двинулся к ней. Они остановились, глядя другу в глаза и не смея пошевелиться, а букет оказался зажат между их телами.

– Привет, как ты себя чувствуешь? – тихо и очень ласково проговорил Зар.

Джели немного опустила взгляд и смотрела, как двигаются его полные мягкие губы. Невыносимо захотелось прикоснуться к ним своими и она чуть потянулась навстречу. Парень легонько коснулся рукой ее щеки, осторожно наклоняясь к губам, будто боясь, что девушка снова отпрянет.

Вдруг резко крикнула чайка и наваждение рассеялось. В нос Джели резко ударил приторный запах цветов и ее сильно замутило. В один миг она вспомнила, что сделал Зар, поняла, от чего ее тошнит, и испугалась, что он все поймет. Развернулась и, зажимая рот рукой, бросилась в свой подъезд.

И только закрыв дверь и опустившись на корточки, позволила себе выдохнуть. Глубоко задышала, пытаясь перебить тошноту, и уже через несколько секунд та отступила. А девушка горько заплакала, уткнувшись в свои коленки.

Сын

Маленькому Грише всегда казалось, что мама любит его не так сильно, как других братьев. Она была ласкова и заботлива, всегда говорила, что любит их больше всего на свете, что они – ее маленькие звездочки и одинаково дороги ее сердцу. Но дети ведь всегда чувствуют такое. Он ревностно замечал каждое объятие, каждый поцелуй или потрепывание челки, которые мама дарила Егору или Захару. Тут же сам подходил к ней за своей порцией нежности и получал ее, но к ней было примешано неудовольствие и какое-то едва уловимое отторжение. И чем старше становился Грир, тем больше он замечал, что мать частенько его сторонится, прячется в своих делах, всегда очень важных, и будто не может долго находиться с ним наедине.

Он очень рано узнал, что такое вдохновение. Слишком часто его отправляли играть в свою комнату, потому что у мамы что-то придумалось и ей нужно было срочно это записать. Но он ведь подглядывал за ней, когда она его отсылала: далеко не всегда она принималась быстро печатать маленькие буковки на экране. Иногда она просто сидела, задумавшись, или плакала, утирая слезы, или даже принималась пилить свои ногти или выдергивать брови, будто вдохновение было лишь предлогом избавиться от его присутствия.

В шесть лет мама отдала его в театральную студию. Она говорила, что с его эмоциональностью ему будет легко играть разные роли. И кроме того надеялась, что выплескивая из себя разные эмоции на сцене, он будет спокойнее в обычной жизни. К семи годам обнаружилось, что Гриша еще и неплохо поет, и к театральной школе добавилась музыкальная. Он охотно ходил и туда и туда, любил выступать на публике, но не только из-за какого-то личного кайфа, который ощущал на сцене. Ему нравилось видеть глаза матери, полные гордости за сына, когда она сидела в зрительном зале, посещая каждое его представление, даже когда он пел в хоре или играл роль дерева в школьном спектакле. Именно в эти моменты он чувствовал себя любимым и нужным. И участвовал во всем, в чем только можно было, чтобы такие моменты случались чаще.

Когда родители неожиданно разошлись, Грир ничего не понял. Почему-то мама переехала в другую квартиру и не взяла никого из них с собой. Она приезжала на выходные, иногда оставалась на день или два, неизменно находилась рядом, если кто-то из них серьезно простужался, но ее визиты становились все реже и все непродолжительнее. У нее закрутилась какая-то своя личная безумная жизнь, в которой сыновьям оставалось совсем мало места. Он обижался, бунтовал, пытался привлечь к себе внимание, но отец быстро и доходчиво объяснил ему, что делая так, он разрушает самого себя. Что их мама похожа на птичку, которую очень долго держали в клетке, а сейчас выпустили на волю и она радостно носится туда-сюда, не обращая внимания ни на что вокруг. Ей нужно налетаться и напеться, а потом она вернется к ним. Наверное, папа и сам долго верил, что она вернется. А потом в их доме появилась Кристина, и мама перестала приезжать вообще. Теперь они ездили к ней в гости или устраивали совместные вылазки куда-нибудь в культурные места в зависимости от их интересов.