Вместе с русской армией. Дневник военного атташе. 1914–1917

Несмотря на то что отступление из Варшавы с ее богатством и произведениями искусства, а также с тем значением, которое придают этому городу поляки, было с любой точки зрения печальным фактом, очевидным было и то, что владение этим городом не стало жизненно важным фактором с точки зрения конечной победы русского оружия. Как военному наблюдателю, мне казалось более опасным то, что русское командование станет откладывать принятие непопулярного решения так долго, что за это время сложится риск, что армии в Зависленском районе окажутся отрезанными. Но реальный ход событий показал, что такие опасения оказались беспочвенными.

Было очевидно, что простая оккупация Польши, пока русская армия продолжала существовать, не могла бы поставить русских на колени, и если бы западные союзники смогли бы переоснастить ее, то весной 1916 г. русские снова пошли бы в наступление. Поэтому главной проблемой в ближайшие шесть – восемь месяцев, как мне кажется, станет перевооружение русской армии.

Несмотря на все свои 180 млн населения, русская армия в районе западной границы испытывала недостаток личного состава, за исключением разве что кавалерии. Менее чем ста слабым пехотным дивизиям русских противостояли 66 немецких и 45 с половиной австро-венгерских дивизий. По оценкам Гучкова, до начала июля потери русских составили 3 млн 800 тыс. убитыми, ранеными и пропавшими без вести. Из-за нехватки винтовок призыв контингента 1916 г., который должен был состояться в июне, был отложен.

Командование русских приняло решение сосредоточить основные усилия на том, чтобы парировать наступление клина войск Макензена, который неуклонно двигался на север по дороге Замостье– Красностав – Хелм. Как и во время сражения за Вислу в октябре, наши союзники теперь имеют преимущество в коммуникациях, так как наступающие войска противника оставляют за собой в Польше пустынную местность без дорог, в то время как русская стратегическая железнодорожная ветка позволяет с легкостью осуществлять переброски войск с севера на юг.

Как последний резерв с Северо-Западного фронта были переданы еще три армейских корпуса. Гвардейский корпус прибыл из

12-й армии, дислоцирующейся в районе Ломжи. Он прибыл по прямой двойной ветке, ведущей от Белостока в Брест-Литовск, и 7 июля закончил разгрузку в районе Хелма. Переброска этого корпуса в составе двух с половиной пехотных дивизий и одной кавалерийской бригады заняла 11 дней. Это произошло в основном из-за неразберихи, возникшей в связи с тем, что железная дорога севернее Бреста находится в административном подчинении штаба Северо-Западного фронта, а та, что проходит южнее, подчиняется Юго-Западному фронту.

II Сибирский армейский корпус 1-й армии, дислоцированный в районе Цеханува, прибыл через Малкин и Седлец, а VI Сибирский корпус 2-й армии с Бзуры был доставлен железной дорогой до Ивангорода. Выгрузка обоих корпусов с эшелонов состоялась между Люблином и Хелмом.

8 июля 4-я армия нанесла чувствительный удар австро-венгерской армии под командованием эрцгерцога Иосифа-Фердинанда. Австрийцы наступали от Красника на Люблин, когда генерал Эверт двинул в бой свой резерв из четырех полков, надерганных с разных дивизий. Полки нанесли противнику удар во фланг с северо-запада и несколько километров гнали его назад, взяв при этом 17 тыс. пленных. Этот временный успех задержал наступление войск неприятеля, которые шли вперед лишь под давлением немецких союзников, но успели за это время вклиниться в нашу оборону на фронте от Пилицы до румынской границы на 18 участках.

16 июля я в последний раз покинул Варшаву. Население города, похоже, мало представляло себе реальную обстановку. В моем дневнике от 12 июля имеется запись: «Говорят, что в среду или в четверг (14 или 15 июля) Леш начнет наступление. Лично я считаю, что русские останутся на месте, а наступать будут немцы».

Военный комендант генерал Турбин был, как обычно, весел и полон оптимизма. В разговоре с ним я отметил, что 2-я армия опасно ослаблена, на что генерал ответил, что на фронте перед ней нет никого, кроме «хулиганов с газами». Гражданский губернатор князь Енгаличев пытался убедить меня, что немцы уже ушли из Люблинского губернаторства и намерены начать наступление на другом участке! 15-го числа все мы узнали, что они перешли в наступление на реке Нарев еще 13-го числа, что русские войска отошли на вторую линию обороны между реками Оржич и Лидинья, но даже это не произвело впечатления. Один из моих знакомых сказал тогда, что русские знали о том, что немцы намерены нанести удар именно на Нареве.

И все же я был убежден, что Варшава обречена. Я испытал странное сентиментальное чувство, когда в последний раз прогуливался по садам Лазенки и пытался себе представить, как все это будет выглядеть во время немецкой оккупации.