Вместе с русской армией. Дневник военного атташе. 1914–1917

В Рейовце штаб расположился в уютной польской усадьбе. Работа была налажена плохо. У генерала Безобразова теперь не было полковника Доманевского, которого опасались все офицеры: этот храбрый офицер принял командование одним из полков 14-й кавалерийской дивизии. Граф Ностиц, пусть он и мало работал, в любом случае был умным и тактичным человеком, но получил назначение в Петрограде, где и оставался до конца войны, руководя отделом, который занимался учетом потерь немецкой армии. Сменивший его генерал Антипов был менее умным человеком. Вся его энергия уходила на то, что он вмешивался в чужую работу; кроме того, он не нашел взаимопонимания со своим командиром. Фактически Безобразов теперь не имел советника, обладающего достаточно сильным характером, который мог бы влиять на него, поэтому он ослабил бразды правления, из-за чего среди его подчиненных возникло что-то вроде вольницы. Обожаемый всеми, кто служил под его началом, Безобразов в то же время не мог наладить отношения ни с одним из командующих армий, под чьим началом ему приходилось служить, сначала с Лечицким, потом – с Плеве. Его возмущала сама мысль о том, что он должен подчиняться Лешу, который в мирное время был его подчиненным и командовал одной из гвардейских дивизий его корпуса. 18 июля он по телефону попросил Леша вернуть ему 2-ю гвардейскую пехотную дивизию, которая тогда находилась в армейском резерве, чтобы корпус мог перейти в наступление. Леш отказал, и тот факт, что на тот момент в левофланговых XIV и XXIV армейских корпусах его армии оставалось всего по 10 выстрелов на винтовку и по 70 снарядов на орудие (скорее всего, наоборот – 10 снарядов и 70 патронов. – Пер.), представляется достаточным основанием для этого. Тем не менее этот отказ стал причиной немедленно последовавшей за ним ссоры.

В тот день впервые в своей истории на поле боя встретились русская и прусская гвардия. Русская гвардия сумела отстоять свои позиции, но оборонявшиеся на ее правом и левом флангах III Кавказский и XIV армейские корпуса побежали. В 22.00 был отдан приказ всем русским войскам на этом участке отойти на север на 6—11 километров.

III Кавказский и X армейские корпуса отвели с фронта на переформирование. В течение нескольких следующих дней противник удовлетворился тем, что обрушил на различные участки русской обороны град снарядов тяжелой артиллерии.

В гвардейском корпусе на этот момент было 90 полевых орудий, в том числе 12 4,8-дм (120-мм) гаубиц, восемь 4,2-дм (105-мм) орудий, четыре 6-дм (150-мм) гаубицы и четыре 8-дм орудия Шнейдера. Его артиллерия, как и артиллерия II Сибирского корпуса, имела достаточно снарядов, чего нельзя было сказать о прочих корпусах. Немецкая артиллерия господствовала на поле боя.

22-го числа я сопровождал генерала Безобразова, когда он отправился в полосу обеспечения, чтобы поблагодарить солдат Измайловского полка, а также 3-го и 4-го полков гвардейской стрелковой бригады за службу во время последних боев. Измайловский полк потерял около 30 % личного состава, а два стрелковых полка – до 60 %. Генерал постарался выразить благодарность самыми теплыми словами, на которые был способен. Мы вернулись в штаб поздно, так как остались в войсках на молебен, и генерал пригласил меня на ужин к себе. Во время еды он пожаловался на отказ Леша разрешить ему 18 июля начать наступать. Тут вмешался Энгельгардт, который заметил, что каждый имеет право атаковать противника, вовсе не дожидаясь разрешения на это.

В семь часов того же вечера Безобразову пришла телеграмма от Леша, где командующий писал, что он «рад выполнить просьбу генерала» и тот может наносить удар в час ночи 23-го числа.

Однако Безобразов рассудил, что момент для наступления упущен, что корпус уже успел потерять значительное количество своих солдат. Он направил командующему армией возмущенное письмо, где назвал приказ атаковать ночью «абсурдным», заявляя, что его выполнение приведет к бессмысленным потерям солдатских жизней. До половины первого ночи он не отдавал никаких распоряжений, а затем, вероятно обладавший таким же нерешительным характером, один из дивизионных начальников спросил командира, действительно ли он должен атаковать или только «сделать вид». Результат был таким, как и следовало ожидать. IX и II Сибирский армейские корпуса справа от гвардейского корпуса продвинулись на несколько миль и захватили у противника 14 орудий, но в конце концов были вынуждены отойти обратно с большими потерями. XIV и XXIV армейские корпуса на левом фланге получили приказ ждать развития наступления гвардейского корпуса, и поскольку развивать было нечего, они так и не двинулись с места.