Вместе с русской армией. Дневник военного атташе. 1914–1917

18 августа пала крепость Ковно. На следующий день пал Новогеоргиевск. Новогеоргиевск был полностью блокирован 9-го числа; таким образом, удивительно точно сбылись прогнозы офицеров 1-й армии, которые предрекали, что крепость продержится не более 10 дней. В последней полученной из Новогеоргиевска телеграмме говорилось о взрыве в цитадели. Русские заявляли, что штурм укреплений стоил немцам огромных потерь. Как обычно, пошли слухи о «предательстве». Некоторые шептались, что два крепостных инженера уехали в сторону неприятельских позиций, где были взяты в плен. Они будто бы имели при себе подробный план крепости. Позже я узнал, на чем был основан этот слух. Примерно за две недели до начала осады два инженера отправились на автомобиле осмотреть позиции на фронте, и их действительно захватили вместе с планами крепости. Однако не было никаких оснований обвинять этих людей в измене. Просто они оказались чрезмерно активны и очень глупы. Нет сомнений и в том, что еще до инцидента осады немцы уже располагали подробными планами.

В своих воспоминаниях Людендорф говорит о том, что крепостные укрепления были построены некачественно; он вообще удивляется, что великий князь оставил гарнизон оборонять крепость. Мы же можем только догадываться, что его просто дезинформировали, заверив, что крепость можно удерживать в течение нескольких месяцев, как это было с Перемышлем. Короткое время осады никак не отразилось на общих темпах немецкого наступления.

С военной точки зрения падение Ковно было более ощутимым ударом, чем уход с рубежа по Висле. Теперь перед лицом непосредственной угрозы оказался город Вильно, а после того, как немцы окончательно закрепились на железной дороге за Неманом, отступление из района Бобра и Нарева стало неизбежным.

В дальнейшем ночью 22 августа был оставлен Осовец. Под прикрытием тумана побывал на этом участке обороны за несколько часов до того, как его разгромили. Огонь немецкой артиллерии не был настолько губительным, как мы все считали, поверив многочисленным донесениям об этом. Насколько можно было судить, если бы общее положение позволяло продолжать обороняться, то крепость можно было бы удерживать в течение еще нескольких месяцев. Мы пообедали с комендантом генералом Бржозовским, который отвел войска в казармы в восьми милях к югу.

По словам Бржозовского, за шесть с половиной месяцев обороны его артиллерия выпустила примерно 55 тыс. снарядов всех калибров до шести дюймов. По его же оценкам, немцы выпустили от 200 тыс. до 230 тыс. снарядов калибром до 16,5 дюйма. Когда я повторил это заявление Одишелидзе, тот заявил, что, зная Бржозовского, он бы оценил действительный расход снарядов немецкой артиллерии цифрой примерно 30 тыс., и, судя по состоянию фортов крепости, он, наверное, был прав. В то же время в российской прессе писали, что «на героическую крепость» враг обрушил свыше 2 млн снарядов.

22 августа во второй половине дня в Осовце оставалось всего 22 полевых и три устаревших крепостных орудия. 57 полевых орудий передали в качестве подвижной артиллерии в 57-ю и 111-ю дивизии, оборонявшие крепость, из которых теперь формировался сводный корпус под командованием Бржозовского в составе 1-й армии.

К 23.00 три старых орудия и участок, который они прикрывали, были взорваны. В качестве взрывчатки использовали до 92 тонн дымного и бездымного пороха и динамита.

Как крепость Осовец не играл большой роли. Просто ее прежний комендант Шульман решил еще в октябре 1914 г., что не будет вреда, пусть это и потребует затрат времени, если гарнизон займется укреплением так называемой позиции «Сосна», ряда окопов на правом берегу реки Бобр примерно семь верст длиной, расположенных за две версты впереди крепости. Эти позиции не давали немецким артиллеристам лично наблюдать за результатами огня тяжелой артиллерии, тем самым спасая форты.