Вместе с русской армией. Дневник военного атташе. 1914–1917

Я слышал, что на совещании в Луцке 3 августа было решено сделать еще одну попытку взять Ковель и Безобразов получил прямой приказ посадить свою кавалерию в окопы с тем, чтобы высвободить оттуда пехоту для более мощного удара по неприятелю. Он имел такой приказ с самого начала, однако предпочел оставить все три кавалерийские дивизии в неприкосновенности для того, чтобы бросить их в брешь, которая, как он надеялся, будет пробита в обороне противника на левом фланге. Для этого фанатичного сторонника решительного кавалерийского удара сложно было отказаться от мечты всей своей жизни.

На совещании было принято решение нанести противнику три удара:

1. На участке 3-й армии силами I Сибирского и XLVI армейских корпусов.

Южнее этих корпусов I Туркестанский корпус должен остаться и удерживать оборону на пассивном участке фронта, в то время как XXX корпус (Гвардейской армии) перейдет в наступление, прикрывая правый фланг I гвардейского корпуса.

2. I гвардейский корпус и I армейский корпус будут наносить главный удар в северо-западном направлении в полосе семь верст между Велицком и Большим Порском (к северу от железной дороги и в 12 верстах к северо-западу от Сокула).

1-я и 2-я гвардейские кавалерийские дивизии займут пассивный участок фронта вдоль реки Стоход от железной дороги до Майдана.

3. Гвардейская стрелковая дивизия снова должна атаковать Витонеж, а 3-я гвардейская пехотная и 3-я гвардейская кавалерийская дивизии будут действовать на спокойном участке на ее левом фланге.

Я убежден, что на прямой дороге на Ковель следует вести лишь пассивные действия, а основные усилия необходимо сосредоточить западнее Владимира-Волынского. По каким-то неясным причинам русское командование всегда само находит то болото, в котором должно утонуть.

Сегодня во второй половине дня я побывал на батарее ПВО. Присутствовал там в тот момент, когда артиллеристы непрерывно вели огонь по вражескому аэроплану. Это пока единственная такая батарея во всей России.

Ее командир в звании полковника рассказал мне, что обычно она дислоцируется в Царском Селе и ее задачей является защита императорской семьи. Там развернуты 18 орудий и шесть пулеметов, а сюда, на фронт, полковник привез четыре орудия, «чтобы попрактиковаться».

Завтра рассчитываю отправиться в штаб I гвардейского корпуса в Сокул. По мнению начальника разведки армии Подимова и Герши, на этот раз наступление будет успешным. Хотелось бы!

Понедельник, 7 августа 1916 г. Рожище

Я присутствовал при докладе Тилли (офицер штаба) Геруа (генерал-квартирмейстер) о результатах разведки местности, где завтра мы собираемся атаковать. Доклад не внушает оптимизма: там подтверждаются выводы, которые были сделаны еще до проведения перегруппировки. Любопытно, что рубеж для атаки выбирается после проведения лишь поверхностной рекогносцировки, после чего в конце концов следуют неутешительные выводы.

Четверг, 10 августа 1916 г. Сокул

Во второй половине дня 7 августа отправился на автомобиле из Рожище, предварительно утром отправив лошадей.

Большая часть поселка Сокул была сожжена. Особенно пострадала от огня нашей артиллерии католическая церковь. Я остановился в здании штаба в одной комнате с подполковником Барановским, очень приятным человеком. Познакомился с начальником штаба Рыльским, который производит впечатление грамотного офицера и хорошего человека. Представился великому князю Павлу, очень высокому худощавому мужчине; он говорит по-английски. Мне показалось, что он болен и очень нервничает. Зашел его сын Дмитрий Павлович, который заговорил со мной. Они расположились в доме священника, в 100 ярдах от нас. Почти каждое утро и вечер в Сокул «наведываются» вражеские аэропланы. Утром 7-го числа у великого князя от взрыва бомбы погибли конюх и три его лучшие лошади.

Дмитрий Павлович винит Безобразова в том, что тот «напрасно губит жизни гвардейцев». По его словам, штаб планировал, что рубеж обороны противника должен был прорывать линейный армейский корпус, а гвардия должна была использоваться при расширении бреши и развитии успеха. В то же время, как говорил Рыльский, точные позиции на немецком фронте, где будет действовать гвардия, были утверждены самим Брусиловым.

8-го числа проснулся в пять утра и вместе с Рыльским отправился верхом в Домик лесника южнее Яновки, где расположился штаб 2-й гвардейской пехотной дивизии. Там я провел весь день, за исключением трех часов, которые заняла поездка в Яновку.

На начало операции, то есть на утро 8 августа, здесь были сосредоточены следующие силы: XXX армейский корпус – 9 тыс. штыков; I гвардейский корпус – 25 тыс. штыков; I армейский корпус – 10 тыс. штыков.

Насколько мне известно, 64 батальонам I гвардейского и I армейского корпусов противостояли всего 9 немецких батальонов (227, 232 и 52-й резервный полки), а также 41-я дивизия гонведа.