Вместе с русской армией. Дневник военного атташе. 1914–1917

2-й гвардейской дивизии Занкевич. Вернувшись, он сообщил мне, что Московский полк отступил из леса.

В девять утра отступил и гренадерский полк.

Для большинства эта неудача стала полной неожиданностью. Кто-то говорил о превосходстве немецкой артиллерии, но русские орудия во время артиллерийской подготовки отвечали шестью снарядами на один немецкий; когда русская пехота вошла в лес, все думали, что она сможет выдержать контратаки значительно уступавшего ей в силах противника.

Гвардейские офицеры возлагали вину на соседей. Как они заявляли, неспособность 71-й дивизии принять участие в наступлении оставила открытым правый фланг, что 22-я дивизия слева не стала наносить удар на своем участке. Ее солдаты, как стадо баранов, просто последовали за левофланговым гренадерским гвардейским полком, избегая ввязываться в схватку с немцами. Из-за этого враг сумел сохранить под своим контролем южный участок лесного массива.

Я обедал с начальником 71-й дивизии, своим старым другом, 9 августа. Он наблюдал за атакой с командного пункта дивизии примерно в миле от линии фронта и рассказал мне, что правофланговый Семеновский полк гвардейцев, как и его полки, был остановлен огнем немецкой артиллерии. Ему просто не позволили войти в лес. Вечер 8 августа он провел у себя на командном пункте, и, по его словам, «вечер и ночь выдались на редкость спокойными».

Насколько я смог оценить, потери в той неудачной атаке в Кухарском лесу составили:

71-я дивизия – 300 человек;

1-я гвардейская пехотная дивизия – 1500 человек;

2-я гвардейская пехотная дивизия – 4000 человек;

22-я дивизия – 1000 человек.

Итого: 6800 солдат и офицеров.

Было унизительно думать, что великолепных гвардейцев, самый лучший человеческий материал в Европе, находившихся в самом расцвете сил для военного человека, заставили отступить такие худосочные существа, которых мы видели на примере взятых в плен немцев.

Безобразов заявил мне, что он приказал подчиненным командирам считать задачей выход на опушку леса. Он процитировал мне эти слова, которые конечно же не были повторены в приказах по корпусам, дивизиям и полкам.

Штаб во всем обвинил Безобразова. Генерал-квартирмейстер рассказал мне, что когда он читал приказ Безобразова, то уже тогда догадывался, что атака закончится неудачей, так как это было похоже скорее на общее наставление о том, как атаковать противника в лесистой местности, чем ясное распоряжение о нанесении конкретного удара в конкретном лесу. Эту часть приказа написал Геруа, который несколько лет преподавал в Военной академии.

Была использована лишь небольшая часть имевших подавляющее превосходство над противником русских войск. Удар 71-й дивизии больше походил на фарс. В 1-й гвардейской дивизии в наступлении участвовали лишь 5 из 16 батальонов, во 2-й гвардейской – 8 из 16. Командир гренадерского полка никак не использовал переданный в его распоряжение Павловский полк. Как он объяснял, полк не мог идти вперед из-за мощного заградительного огня артиллерии немцев. В свете того, как описывал мне начальник 71-й дивизии тот «чрезвычайно спокойный вечер», слова командира полка не имеют под собой никаких оснований.

Было ранено и убито большое количество командиров рот. Например, гренадерский полк потерял 10 ротных командиров из 16, Московский полк – 6. Русский солдат больше, чем любой другой солдат в мире, требует того, чтобы его действия направлял офицер, в особенности если ему приходится вести бой в лесу. По действующим правилам, только двое из ротных офицеров отправились в бой со своими солдатами; остальные остались сзади, в полковом резерве. Они пошли вперед, когда стало необходимо восполнить потери, но не успели прибыть на место вовремя.

3-я армия тоже действовала неудачно. Гвардейская стрелковая дивизия заняла Витонеж, но была выбита оттуда ураганным огнем вражеской артиллерии.

Гвардейская армия потерпела неудачу. К вечеру 9 августа она потеряла 532 офицера и 54 770 рядовых. Она продвинулась вперед на несколько верст, но в результате оставила позиции, которые легко было оборонять, сменив их на более «сложные». В то же время эти позиции не давали дополнительных преимуществ на случай перехода в новое наступление. Противник же имел достаточно времени, чтобы создать несколько укрепленных оборонительных рубежей на подступах к Ковелю, поэтому не могло быть и речи о том, чтобы выбить его оттуда фронтальными ударами со стороны Стохода.

14 августа я покинул Гвардейскую армию.

Понедельник, 14 августа 1916 г. Бердичев

Вчера в Рожище немецкие пилоты заставили нас пережить довольно неприятные моменты. В шесть утра вбежал мой слуга и прокричал, что они сбрасывают бомбы. Я пытался сообразить, что делать, когда три бомбы упали примерно в 100 ярдах, что быстро помогло мне принять решение. Следующие полтора часа я провел вместе с 82 солдатами в подвале армейской типографии, который мы считали надежным убежищем от бомб, что, как выяснилось позднее, стало ошибкой. Были убиты и ранены более 80 человек.