Вместе с русской армией. Дневник военного атташе. 1914–1917

Родзянко рассказывает потрясающие вещи о том, что происходит сейчас в гвардии. Он вполне мирно доехал с великим князем до Ставки. По прибытии на станцию Могилев выяснилось, что туда прибыла с визитом императрица и царь сейчас находится в ее вагоне. Таким образом, Дмитрию Павловичу не удалось сразу же увидеться с императором, а Родзянко передал письмо прямо в руки Алексееву, который вместе с другими бумагами отправил его царю. Через два дня за обедом император попросил Родзянко передать Безобразову, что он доволен им и гвардией, но что генерал должен беречь жизни солдат, так как царь любит свою гвардию.

Р. с триумфом вернулся в Рожище, но через пять дней после этого к нему неожиданно зашел ординарец Безобразова и предупредил, что полковник должен немедленно собраться и ехать вместе с генералом. Они собрали вещи и отправились в Ставку. Там Безобразов сообщил Родзянко, что император расцеловал его и приказал отправиться в шестинедельный отпуск, прежде чем вернуться к своим обязанностям командующего гвардией. Безобразов уехал в Петроград, а Р. – в Рожище, чтобы собрать остальные вещи. А в Рожище уже прибыл Гурко, назначенный на должность командующего Гвардейской армией, с этого момента переименованной в Особую армию. Он провел короткую встречу с офицерами штаба, после чего тот был полностью разогнан, за исключением Геруа, который остался на должности генерал-квартирмейстера. Далее Гурко «вникал в дела», после чего отправил в Ставку телеграмму, где сообщал, что считает невозможным продолжать наступление в районе Стохода и что, как рассказывал Безобразов, он «обеими руками выступает за его, Безобразова, решение».

Бедный старик Безобразов уверен, что его вернут назад, но никто больше в это не верит[35].

Глава 16 События на Юго-Западном фронте с середины августа до середины ноября 1916 г

Особую армию вскоре вернули на Юго-Западный фронт. Ее командующий генерал Гурко, однако, рапортовал, что для того, чтобы наносить прямой удар на Ковель, потребуются значительные резервы, поэтому от этой мысли решили отказаться. Теперь все усилия были сосредоточены на овладении Владимиром-Волынским. К сожалению, у противника было достаточно времени для того, чтобы перебросить на этот участок тяжелую артиллерию и построить на участках сухих земель восточнее города мощные оборонительные укрепления. Поэтому ни у Каледина, а позже ни у Гурко ничего здесь не вышло.

После вступления в войну Румынии русские направили в Добруджу минимальный армейский контингент, предусмотренный соответствующим соглашением: две пехотные и одну кавалерийскую дивизии под командованием генерала Зайончковского. Многие русские были уверены, что болгары никогда не станут воевать с Россией, освободившей их страну. Если эту точку зрения разделял и Алексеев, то он принял ошибочное решение, направив туда 1-ю сербскую добровольческую дивизию, в которой служили граждане стран – подданных Австро-Венгерской империи. Болгары, вне всякого сомнения, станут воевать против сербов. В любом случае контингент русских войск слишком мал.

Четверг, 3 мая 1917 г. Петроград

Зайончковский рассказал о том, что когда в июле и августе 1916 г. он находился в Генеральном штабе, то высказался перед Алексеевым против решения направить русский военный контингент в Добруджу. Кроме того, тогда он заметил, что, даже если подобное решение все равно будет принято, этот контингент слишком слаб.

В ответ Алексеев заявил: «Я был всецело против вступления Румынии в войну, но был вынужден согласиться с этим под давлением Англии и Франции. Сейчас важно соблюдать принципиальное решение, и даже если царь прикажет мне отправить туда 15 раненых русских солдат, я ни под каким видом не пошлю туда шестнадцать».

Когда Зайончковский снова выразил протест по поводу малочисленности его группировки, Алексеев грубо заявил ему, что если З. трус, то он не достоин носить мундир русского генерала.

З. ответил, что отправка на этот участок сербской дивизии была фатальной ошибкой. Пленные болгарские солдаты говорили, что они никогда не стали бы воевать против русских, но когда обнаружили, что русские солдаты сражаются плечом к плечу с румынами, которых болгары презирают, и с сербами, которых они ненавидят, у них не осталось колебаний.

Болгария объявила нам войну 1 сентября.