Вместе с русской армией. Дневник военного атташе. 1914–1917

Русское правительство передало правительству Румынии 123 тыс. винтовок «Веттерли» и 62 млн патронов к ним, а также 60 тыс. австрийских винтовок и 25 млн патронов к ним.

На 14 января в русской армии на вооружении состояли следующие типы пулеметов:

русские системы Максим – 10 831;

системы Кольт – 1584;

немецкие системы Максим под русский патрон – 390; немецкие системы Максим под немецкий патрон – 81; австрийские системы Шварцлозе – 1145;

системы Мадсен – 355;

системы Шош – 100;

Гочкис – 450;

Льюис – 500.

Итого: 15 436.

Предпринимались энергичные меры к тому, чтобы к весне в каждом батальоне иметь по восемь пулеметов, а также увеличить количество пулеметных рот (по 12 пулеметов в каждой) на 100.

Запасы патронов к стрелковому вооружению в русской армии на 14 января 1917 г. составляли:

к русской трехлинейной винтовке – 730 млн;

к японской винтовке – 279 млн;

к винтовке системы Манлихер – 126 млн.

С учетом возможностей ежемесячного выпуска продукции на русских заводах поставок снарядов и патронов должно было хватить для проведения кампании 1917 г. Как показал прошлый опыт, ежемесячный расход снарядов зимой и весной должен был составить всего 150 штук для 3-дм пушек и 4,8-дм гаубиц, 75 штук – для 6-дм гаубиц, 100 штук – для 4,2-дм пушек и по 10 штук для орудий более крупных калибров.

В период непрерывных боев были достигнуты рекордные цифры для ежемесячного расхода основных видов боеприпасов:

[49]

Военные историки имеют право жаловаться на отсутствие патриотизма, вернее, общей национальной идеи, вследствие чего миллионы русских солдат сдавались в плен и сменяли здоровых немцев на полях и на заводах Центральных держав. Но им остается только восхищаться рыцарской стратегией русского Верховного командования.

Великий князь Николай, а позднее и сам император руководствовались одной главной идеей: сделать все, что было в их силах, для того, чтобы максимально облегчить бремя союзников на Западном театре.

В 1914 г., фактически не закончив мобилизацию, провели стратегическое развертывание лишь для того, чтобы ослабить давление на Францию. 2-я армия была брошена вперед наполовину отмобилизованной навстречу своей гибели в Восточной Пруссии. Но в результате этого вторжения, а также наступления 1-й русской армии в Берлин бросились целые поезда с беженцами, что больно ударило по нервам немецкого Верховного командования и заставило его еще 20 августа отвлечь часть сил с решающего театра. Русские считают, что, если бы эти войска остались на месте, они могли бы качнуть в другую сторону маятник сражения на Марне.

В это время в Галиции русские войска сразу же создали превосходство над австро-венгерской армией, сохранявшееся до конца войны.

Всю осень и зиму 1914 г., после того как воюющие стороны на Западном театре перешли к позиционной войне, несмотря на более суровые погодные условия, на большей части Восточного театра продолжалась упорная маневренная война. Переброска значительных сил на Вислу, завершившаяся победой под Варшавой, деблокирование 2-й армии силами 5-й армии в районе Лодзи, наступление у Прасныша – все это были подвиги в лучших традициях русской императорской армии.

Затем стала сказываться нехватка снарядов и винтовок. Русским пришлось в одиночку справляться с результатами горькой трагедии отступления 1915 г., так как западные союзники тогда еще не были готовы оказать им существенную поддержку.

Осенью 1915 г., по мнению союзников, перспективы на Восточном театре были самыми мрачными, но весной 1916 г. русские «серые шинели» снова показали себя во всем величии. И русское Верховное командование удерживало инициативу вплоть до вступления в войну Румынии, что увеличило обязанности русских войск, не прибавив им в качестве и количестве.

Главными операциями этого периода стали неудачные попытки наступления в марте на Северном и Западном фронтах. При этом удары наносились в невыносимо сложных погодных условиях с целью опять-таки ослабить давление на французских союзников под Верденом. Было проведено и успешное наступление в июне на Юго-Западном фронте, которое первоначально мыслилось как демонстративный удар с целью отвлечь австро-венгерские батальоны с участка фронта в Италии в районе Трентино.