Вместе с русской армией. Дневник военного атташе. 1914–1917

74-я дивизия не могла продвигаться вперед и жаловалась на сильный огонь противника слева. Командующий фронтом сообщил по телефону, что многие солдаты дивизии устремились назад, в тыл. Он приказал отправить в дивизию как можно больше делегатов, чтобы те попробовали воодушевить дрогнувших. Несомненно, отправить в войска делегатов предложил Керенский, считавший это средство панацеей от всего. Теперь же ему предстояло собственными глазами убедиться в том, насколько неэффективными были их действия по сравнению с действиями офицеров, авторитет которых он позволил полностью подорвать.

Сводная сибирская дивизия продолжала идти вперед; на усиление ей была брошена 108-я дивизия.

Командир XXXIV армейского корпуса генерал Скоропадский скоро стал просить о помощи: «Два полка 19-й сибирской дивизии вышли ко второй линии немецких окопов, но еще двум полкам не удавалось преодолеть сопротивление противника и продвинуться вперед. В 23-й дивизии все три полка уже были брошены в бой и понесли тяжелые потери от огня немцев. Генерал опасался, что противник предпримет контратаку. В 153-й дивизии так много солдат болели цингой, что в ротах оставалось всего по 40 человек». В четыре часа дня генерал сообщил по телефону, что против его корпуса действуют две немецкие дивизии, так как в плен были взяты солдаты из немецких 15-й и 24-й дивизий резерва. На самом деле те две немецкие дивизии противостояли не только четырем дивизиям корпуса Скоропадского, но также и двум дивизиям VII Сибирского и одной дивизии XLI армейского корпусов!

Генерал Скоропадский предложил тем же вечером заменить его корпус войсками II гвардейского корпуса. В этом его поддержал и штаб армии, обосновав это необходимостью восстановить веру в исход наступления.

К 5.30 дня XXXIV корпус отошел на исходные позиции.

Та же судьба постигла и XXII армейский корпус, действовавший на левом фланге. Сначала все три дивизии сумели далеко продвинуться вперед. Особенного успеха добилась действовавшая в центре 1-я финляндская дивизия. 5-я финляндская дивизия на правом фланге заняла две линии турецких окопов, но после контратаки отступила. Ее примеру последовали и две другие дивизии.

К 18.00 1 июля все русские части, за исключением VI и VII Сибирского корпусов, отошли на исходные позиции. VII Сибирский корпус удерживал занятые в ходе наступления позиции в течение примерно 48 часов, после чего тоже был оттеснен назад. Несколько газовых снарядов породили панику в 3-й заамурской и 74-й дивизиях. Огонь противника никогда не был плотным, и русская артиллерия действовала почти как на полигоне.

Большая часть пехоты проявила себя плохо. На некоторых настолько большое впечатление произвела артиллерийская поддержка наступления, к которой они мало привыкли, что солдаты соглашались идти вперед только после того, как вражеские укрепления были полностью уничтожены. Потеряли много офицеров, и солдаты не желали продолжать идти вперед. Каждый знал, что дальнейшее наступление сопряжено с большим риском, зато вернуться назад в свои окопы можно было без малейшего страха наказания. Большинство не хотело еще более усугублять проблемы, идя дальше в неизвестность, зато с удовольствием было готово вернуться к ставшей уже привычной жизни в обороне. Как выразился один русский артиллерийский генерал, «они почувствовали себя брошенными на фронте и вернулись отсыпаться по своим норам».

Многие офицеры вели себя как герои. Один из них после нескольких неудачных попыток поднять своих солдат в атаку сорвал с себя погоны и поклялся, что «никогда больше не будет командовать такими свиньями». Потом он взял винтовку и пошел вперед простым солдатом. Другого, пулеметчика, трижды видели бросающимся вперед, а потом возвращающимся к солдатам и пытающимся убедить их идти за ним. Но все безрезультатно.

Группа пропаганды из Черноморского флота в составе 12 матросов шла в наступление вместе с солдатами 11-й армии.

1 июля от штабов поступили донесения, согласно которым было взято следующее количество пленных: 11-й армией – 164 офицера и 250 немецких солдат, а также 8010 австро-венгерских солдат; 7-й армией – 23 офицера, 1214 немецких, 577 австрийских и 191 турецких солдат; кроме того, 11-я армия захватила пять артиллерийских орудий.

81 полк чехов в полном составе сдался солдатам VI корпуса, а на следующий день под полковым знаменем промаршировал через Тарнополь в сопровождении небольшого конвоя из казаков.

Первые данные о потерях были невероятно огромны. Все время во время обеда генерал Духонин говорил о чудовищных потерях в 23-й дивизии, от которой «осталось всего две тысячи штыков». На следующий день выяснилось, что потери всей 7-й армии не превышали количества, отраженного в первом донесении о потерях одной только этой дивизии. Возможно, большое количество солдат просто скрылось в лесах и оставалось там до тех пор, пока не проголодались и не почувствовали уверенность в том, что бои закончились. Наконец, в последних уточненных данных указывалось 17 339 убитых, раненых и пропавших без вести.