Вместе с русской армией. Дневник военного атташе. 1914–1917

Очень похоже, что русские в настоящее время собираются удовлетвориться пассивной обороной на рубеже, который проходит по верхнему течению Вислы. Если это соответствует действительности, то хватит ли в таком случае у немцев сил, чтобы перенести наступление на другой берег? А если хватит, то способны ли они своим наступлением затронуть жизненно важные для русских цели? Считается, что на этом участке войска противника имеют в своем составе гвардейский резервный корпус, XX и XI корпуса, а также один австро-венгерский корпус на правом фланге. Если удар наносится силами всего лишь четырех корпусов, то он попал в пустоту и не достиг своих целей. Русские смогут удерживать фронт наступающего противника силами 4-й и 9-й армий, а затем обрушат его левый фланг, бросив туда всю массу кавалерии со своего правого фланга.

Если даже с точки зрения стратегии наступление немцев провалилось, оно все равно успело принести людям много страданий. Больно смотреть на то, как при нашем отступлении на восток движутся повозки с целыми семьями. Родители со всеми родственниками, включая крошечных младенцев, теснятся со всеми своими пожитками в длинных польских телегах, дрожа от холода и дождя. Перед австрийским наступлением люди не пытались бежать.

В Ново-Александрии мы ужинали в том же ресторане, где мне уже приходилось бывать два с половиной года назад. Здесь же присутствовал генерал Новиков, который все так же демонстрировал присущую всем кавалеристам тягу к хвастовству и постоянно поглаживал усы. После долгого ожидания нам подали кошмарную еду. Из питья не было ничего, кроме бренди. А затем нам пришлось покрыть верхом восемь верст под все еще не прекратившимся дождем до деревенского дома, где мы остановились на ночь.

Несмотря на то что 14-я дивизия уже переправилась на другой берег, в тылах противника все еще действовали отправленные туда на разведку три эскадрона. Целую неделю от них не было никаких вестей, но очень хочется верить, что хоть кто-то сумеет пробиться обратно и переправиться через реку, может быть, на других участках.

Четверг, 8 октября 1914 г. Варшава

По всей видимости, 4-я и 9-я армии разворачиваются вдоль берега Вислы. Штаб 4-й армии находится в Люблине, а штаб 9-й – в Краснике.

По словам генерала Эрдели, 2-я армия выдвигается к Варшаве. Всей кавалерии приказано в течение четырех дней отдыхать в районе Ново-Александрии, а затем короткими маршами двигаться на север, к Варшаве. Полагаю, что примерно через неделю может начаться решающее сражение на этом участке фронта.

Вчера в одиннадцать утра я попрощался с офицерами 14-й дивизии и отправился с места нашего ночлега на вокзал в Ново-Александрию. По-моему, всех искренне огорчил мой отъезд. По крайней мере, мне самому было очень жаль, ведь я успел со многими подружиться, с кем приходилось расставаться.

На вокзале в Ново-Александрии мне пришлось пять часов дожидаться поезда. Наконец я решил сделать крюк, отправившись до Ивангорода, где очень довольный пересел на другой поезд, который сегодня к 6.30 утра подвез меня почти до Варшавы (не доехав туда всего три мили).

Послесловие

Из 15 дней, которые я провел в составе 14-й кавалерийской дивизии, 13 мы провели на марше и два – на отдыхе. Во время конных переходов мы покрыли 424 версты (280 миль), то есть делали примерно по 22 мили в день. И это – только те расстояния, которые пришлось пройти штабу, а войска, разумеется, преодолевали гораздо большие дистанции.

Я предпочел бы остаться с этой дивизией или перейти в другую дивизию, может быть, пехотную, потому что здесь, как и во всех армиях, чем ближе ты оказываешься к фронту, тем лучших людей встречаешь на своем пути. Но я не мог не понимать, что моим долгом было отправиться в какой-нибудь более крупный штаб в глубоком тылу, так как оттуда я мог бы лучше понимать обстановку и получать более точную информацию о ходе боев. Поэтому я решил остаться на пару дней в Варшаве для отправки писем, а затем возвратиться в штаб 9-й армии.

То короткое время, которое я провел в 14-й кавалерийской дивизии, сделало меня самым горячим почитателем русского солдата-кавалериста, отменного воина-наездника. И если русская кавалерия не смогла достичь во время войны результатов, на которые все рассчитывали, исходя из ее подавляющего численного превосходства над кавалерией противника, то в этом не было вины простого солдата или его командиров-офицеров вплоть до эскадронного уровня. Не вызывает сомнения то, что во многих случаях кавалерийскому командованию высшего звена недостает инициативы и смелости, решимости доводить до логического конца все намеченные замыслы, независимо от потерь, – качества, от нехватки которого всегда страдали русские. Однако это не относится к 14-й дивизии, где Эрдели был прекрасным начальником, а Сенча – лихим командиром бригады.