Вне добра и зла

Герман достал из кармана свой телефон и включил на нём фонарик. Писатель неторопливо приближался к двери этой странной комнаты, которая была немного приоткрыта. Алкоголь окончательно вытеснил из его мыслей все остатки страха, оставив лишь, распаляемое хмельным задором, любопытство. Герман бывал в мнимых проклятых местах и раньше, пытаясь вдохновиться на очередную книгу. И каждый раз все эти места оказывались чьей-то изощренной выдумкой. Что могло измениться сейчас?.. Герман прикоснулся к холодному металлу двери, ведущей в эту странную комнату, и потянул её на себя. Яркий луч фонарика вырвал из темноты дальний угол небольшого помещения, в котором лежала кучка какого-то непонятного тряпья, очевидно служившего для кого-то постелью. Что может измениться сейчас?.. Чей-то призрак вырвется из этой груды грязной ветоши и набросится на пьяного писателя?..

Герман уже понемногу начал насмехаться над своей впечатлительностью по поводу этого дома. Ну подумаешь приснился кошмар. Стресс и не до такого доводит. Он водил лучом фонарика по небольшому помещению, пытаясь найти хоть что-нибудь. Не было даже того плюшевого щенка, о котором говорили и бригадир, и агент по недвижимости. Только покрытый непонятными тёмными пятнами бетонный пол, куча грязного белья в углу и вбитое в пол рядом с ней массивное железное кольцо. Герман еле слышно хмыкнул, сделал ещё один глоток из своей бутылки и развернулся на выход. В какой-то момент свет фонарика упал на обратную сторону двери этой небольшой комнатушки. Герман остановился и решил разглядеть её получше. Писатель поначалу надеялся, что ему это всё показалось. Однако обратная сторона двери была усеяна небольшими царапинами, вперемешку с бурыми разводами. Герман озадаченно разглядывал свою находку, когда телефон в его руках резко разразился громким звонком. Это был его литературный агент. Писатель отвлекся от бесполезного созерцания царапин и ответил на звонок. Агент спрашивал заселился ли Герман и как всё прошло. Писатель захлопнул дверь странной комнаты и двинулся к лестнице обратно наверх, попутно отвечая на вопросы своего собеседника. В этот день Герман был слишком пьян, чтобы заметить потрепанного плюшевого щенка, который наблюдал за ним из груды грязного белья, своим единственным уцелевшим глазом…