Вне клана

По моему приказу они сразу же после перехода окружили людей Шен, следя за ними, а те, устало устроившиеся на траве, изо всех сил делали вид, будто ничего не замечают.

Еще десяток пауков я отправил приглядывать за Зайном. Хотя в Башне мальчик вел себя на удивление послушно, вряд ли он усидит на месте сейчас.

На вопрос Аманы о пауках я лишь пожал плечами.

— Они полезны, но я в любой момент могу от них избавиться… Амулеты, Амана!

Она заморгала.

— Да. Да, ты прав.

И тоже уселась на траву, потянувшись за сумкой с амулетами.

Убедившись, что все в порядке, я подошел к Кастиану. Тот наблюдал за пленниками с достаточного расстояния, так что можно было не бояться, что они услышат наш разговор.

— Почему Рестам так испугался, когда я упомянул внутренние способности своего клана? — задал я вопрос, который сидел у меня в голове уже некоторое время. — Можно подумать, я пообещал убить их всех прямо там.

Кастиан хохотнул.

— Именно это ты и сделал.

— Объясни!

Кастиан не стал в очередной раз возмущаться тем, что я не знаю элементарных вещей. Должно быть, наконец привык к этому.

— Стать свидетелем проявления внутренних способностей Старшего клана — это подписать себе смертный приговор, — сказал он само-собой-разумеющимся тоном.

— То есть?

— То есть представители Старших кланов имеют право убить тех, кто узнал об их тайне.

Вот оно что.

Я потер подбородок, вспоминая слова Аманы, которые последовали за моим «признанием», ее обещание договориться с главой Шен.

— Имеют право, но не всегда это делают, так?

— Свидетелей оставляют в живых, если они соглашаются перейти в клан, о внутренних способностях которого узнали. Конечно, если их предыдущий глава даст свое согласие, и если они покажутся Старшему клану полезны. Свидетелям придется дать связывающие клятвы и их новое положение будет ниже предыдущего, но они не умрут.

Что ж, неудивительно, что Амана посмотрела на меня с такой укоризной, когда я выдал демонические свойства своей крови за «внутренние способности», а ей пришлось мне подыграть. Подозрения от себя я отвел, но клановцев Шен, получается, подставил, да и на Аману взвалил новые заботы.

Я вновь посмотрел на сидевшие на земле фигуры и ощутил странное грызущее чувство внутри.

Это было то, что называлось чувством вины? Я никогда еще не испытывал его. Неприятно.

Ладно, об этом можно будет подумать позднее. Я встряхнулся и, чтобы отвлечься, в очередной раз огляделся.

Та часть долины, куда перенесла нас Башня, казалась необитаемой — лишь бескрайнее поле высокой травы и далеко на западе, на самом горизонте, ряд высоких холмов. Именно там, за холмами, находилось, по словам Аманы, имение аль-Ифрит.

Чернота на востоке начала заметно бледнеть — короткая летняя ночь подходила к концу. Я посмотрел на сереющее небо и моргнул — там, распахнув крылья, парил темный силуэт, слишком большой, чтобы быть птицей.

Я хотел позвать кого-нибудь и показать на существо, но не успел — в очередной раз взмахнув крыльями, оно вдруг начало уменьшаться, через мгновение став не больше точки, а потом и вовсе устремилось к земле.

— Амана, что за монстры здесь водятся? — спросил я, вернувшись к магичке.

— Это корневые владения аль-Ифрит, — отозвалась она, не поднимая головы от амулетов, которые светились в ее ладонях то мягким желтоватым светом, то холодным белым. — Здесь не водятся монстры.

— Уверена? Я только что видел на горизонте крылатую тварь размером с дом.

— За пределами владений твари порой появляются, — невозмутимо отозвалась Амана. — Побродят вдоль границы и уберутся восвояси. Не обращай внимания.

Интересно, клан Дасан тоже так думал до того, как к ним пришел Гаргунгольм?

Вслух я этого, впрочем, не сказал.

— …а потом вжух — и головы нет! Потом еще раз — и рук тоже! — донесся до меня звонкий голос. Я обернулся.

Оказывается, Зайн потихоньку прокрался к сидящим поодаль клановцам Шен — пауки меня не предупредили, поскольку следить я приказал только за тем, чтобы он не убрел в темноту полей — втиснулся между Рестамом и лежащим без сознания наследником и оказался таким образом совсем рядом с мелкой блондинкой. Именно ей он сейчас и рассказывал что-то, что, судя по тону его голоса и выражению лица, должно было ее впечатлить.

Блондиночка, однако, выглядела не столько впечатленной, сколько ошеломленной его неожиданным напором и только хлопала ресницами.

Закончив свой рассказ — по некоторым деталям я догадался, что Зайн описывал мое сражение с маридом — мальчик на несколько мгновений замолчал, явно ожидая какой-нибудь реакции. Не дождался, однако нисколько не потерял энтузиазма и на блондиночку обрушился новый поток слов:

— Ты такая миленькая. Как тебя зовут? А я Зайн. Зайн Дасан. Когда вырасту, стану главой клана. Вот! Здорово, да? У тебя такие волосы красивые. Можно потрогать? Ух, какие мяконькие. Как пух. Ты очень миленькая, правда! Очень-очень миленькая!..