Вне протяжения

– Ну, по-разному, от двух до пяти суток, в зависимости от общего состояния, наличия осложнений…

– И как же они переводятся в Центр?

– Обязательно с реанимационной бригадой на машине станции скорой помощи с нужной аппаратурой в сопровождении квалифицированного врача, как же иначе?

– И кто принимает решение о переводе, о сроках пребывания у вас в каждом конкретном случае?

– Это всегда решается коллегиально, консилиум с привлечением необходимых специалистов, невропатолога как минимум. Наш заведующий согласовывает время с Павловским после совместного осмотра больного на месте. Перед намеченной транспортировкой обязательно оцениваются все возможные риски.

– И не бывает никаких исключений? Только так?

– Да, насколько мне известно…

– Хорошо. Всё это время больные получают необходимые медикаменты из аптеки вашего стационара?

– Да, конечно.

– Но в тех случаях, которые мы разбираем, к больным применялось ещё и новейшее специфическое лечение, не так ли? Эти довольно дорогие препараты находятся на особом учёте и не поставляются в обычную клинику, ими снабжает только Центр Павловского?

– Да, верно. Нейробион, витаген лишь недавно апробированы, их производство и применение пока ограничены опытными партиями. Кроме того, мы пользуемся ещё импортными средствами, такими, например, как цито-мак, …

– Ладно. Скажите, каким порядком вы получаете подобные дорогие лекарства?

– При мне Павловский всегда сам привозил эти препараты, всё тут же фиксируется в журнале учёта, – пожал плечами Стас.

– А дозы, необходимое количество – кто определяет?

– Тоже он. Семён Аркадьевич расписывает нам схему лечения на все дни до перевода, как только мы его приглашаем. Доза может изменяться в зависимости от степени поражения мозга в каждом случае отдельно, и потом необходимое количество этих препаратов обусловлено тем, сколько больной у нас пробудет.

– И как ведётся контроль таких препаратов?

– Всё отмечается в историях болезни, в реанимационных листах и, разумеется, в журналах учёта у старшей сестры.

– Ну, что ж, Веткин. У меня лично к вам пока больше нет вопросов. Подпишите и можете идти. Да, и скажите, тому гражданину в коридоре, чтоб зашёл.

Стас, не читая, подмахнул протокол, лишь бы поскорее выбраться отсюда. А оказавшись за дверью, отступил в сторону, давая дорогу к Савицкой томившемуся в ожидании работнику торговли. За это время очередь у кабинета успела нарасти до нескольких человек. Впрочем, Веткина это уже никак не касалось.

Дружба народов

Сумерки настигли Стаса и Катю на узких улочках Старого Города, средневековые здания выглядели вечером при слабом освещении таинственно и гораздо внушительнее, совсем не так, как при ярком солнце. Они снова бродили по затемнённым каменным закоулкам, любовались открываемой заново и уже только им двоим старинной архитектурой. То и дело целовались в укромных местах, которых здесь обнаружилось в избытке, прерывая для столь важного занятия нескончаемый ничего не значащий и в то же время многозначительный именно для них разговор, начатый в ночном поезде на Катиной постели.

Оба склонялись к тому, что пора бы приземлиться в каком-нибудь кафе или ресторанчике. Ещё днём на Ратушной площади, при виде зеркально остеклённой витрины «Вана Томас», лишь подумали, вот бы здорово побывать там внутри! Этот известный ночной ресторан, названный в честь того же забавного крепыша на флюгере, открывался затемно и работал почти до утра. Попасть туда и превратилось теперь для них в первоочередную задачу сегодняшнего вечера.

Плотного сложения мордоворот средних лет в чёрном костюме и галстуке на белую рубашку уже стоял на страже. Судя по выгравированным на стекле часам работы, «Старый Томас» открылся совсем недавно. То и дело возле бдительно охраняемой упитанным цербером двери возникали небольшие завихрения из нескольких желавших попасть внутрь, не больше. Миг, другой, и после доверительных переговоров, возможно с сообщением секретного пароля, соискатели просачивались внутрь, оставляя по эту сторону прежнюю пустоту. Благодаря такому не вполне понятному регулированию, очереди снаружи не возникало.

Катя со Стасом устремились к намеченной цели сразу после внедрения очередных счастливчиков. Но именно для них манящий проход оказался перекрыт. Охранник сделал вид, что совершенно не понимает по-русски и, зорко поглядывая по сторонам, даже не удостоил вниманием джинсовую пару. Стас безуспешно попытался заинтересовать громилу бумажной пятирублёвкой, затем не без колебания удвоил предлагаемую плату, что соответствовало уже взятке, даваемой в кассе Аэрофлота его сокурсником из Тбилиси при официальном отсутствии билетов на нужный рейс. Никакого результата, шкаф при входе оставался не сдвигаем.

При следующем повторе их попыток обратить на себя внимание, он зашёл внутрь, прикрыл дверь на массивную цепочку и вывесил щиток с надписью русскими буквами: «МЕСТ НЕТ». Ещё несколько вскоре объявившихся молодых людей, явно из местных, по одному и парами оказались без промедления приглашены войти после краткого интимного общения через едва приотворённую дверь.