Внешняя политика Руси, России и СССР за 1000 лет в именах, датах, фактах. Выпуск 1

Нанеся впечатляющее поражение войскам темника Мамая, Дмитрий Донской использовал свою победу для усиления борьбы с русской раздробленностью, для проведения непреклонной политики консолидации русских земель, ставшей надолго альфой и омегой всех действий московских государей, их внешнеполитическим кредо.

Может показаться странным, что эта задача выдвигается на первый план именно тогда, когда Орде был уже нанесен сильный удар и когда народ и страна ожидали, что первоочередной будет задача освобождения от монголо-татарского ига. Однако и Дмитрий Донской, и его преемники «почему-то» медлили с решительным ударом по Орде еще целое столетие, который откладывался до второй половины XV в. Причина этого заключалась вовсе не в «нерешительности» и «осторожности» московских государей (хотя и эти соображения, конечно, имели место), а в том, что все они действовали наверняка, сообразуясь с общеисторическими условиями, с общим развитием международной обстановки.

3. ВНЕШНИЕ И ВНУТРЕННИЕ ПРИЧИНЫ ВЫДВИЖЕНИЯ МОСКОВСКОГО КНЯЖЕСТВА В КАЧЕСТВЕ ЦЕНТРА СОБИРАНИЯ РУСИ И ПРИЧИНЫ УСПЕХА ЕГО ВНЕШНЕЙ ПОЛИТИКИ

Как ныне представляется очевидным на основе комплексного изучения всей данной эпохи, московские государи не только оказались лучше других княжеских династий на Руси осведомленными о том, что происходило вокруг Московии, но и вполне сознательно вели глубокую внешнеполитическую разведку и свои действия всегда сообразовывали только с ее данными. Сверхсекретность московской дипломатии, ее концентрация и персонификация в лице самого князя создавали благоприятные условия для вызревания, терпеливого вынашивания и осуществления самых смелых, но медленно действующих, требующих усилий нескольких поколений династии внешнеполитических планов.

Московские великие князья почти все без исключения, начиная с Даниила и кончая Иваном III, оказались на высоте поставленных исторических задач. Все они овладели методом ведения такой внешней политики, которая требовала скрытности и даже сверхскрытности в ту весьма и весьма скрытную и недоверчивую эпоху. Они умели сочетать показную покорность с отчаянно смелыми, дерзкими, но тайными действиями, направленными на подрыв своих потенциальных противников — будь то Тверское или Рязанское княжества, Новгородская республика или Орда.

Обычные для эпохи средневековья политическая изворотливость, коварство, вероломство, предательство союзников, бесчестность в исполнении обязательств наряду с использованием как прикрытия своих действий угодливости, готовности пойти на унижение, мнимые изъявления покорности и верности сформировали в конце концов психологию коварства и лицемерия как основную черту тогдашних умелых дипломатов, какими и являлись московские князья.

Эти качества руководителей московской внешней политики позволили в историческом, государственном плане добиться известных внешнеполитических успехов для Московского великого княжества, но в личном и во внутриполитическом плане, в плане формирования психологии ведущих политических деятелей Русского государства эти же качества имели явно отрицательные исторические последствия. К счастью, не только они и не только методы тактики, но и верная стратегия внешней политики, намеченная в конце XIV в., в частности Дмитрием Донским, оказали решающее влияние на успехи московской внешней политики, результатом которой было создание централизованного Русского государства.

Основной причиной успеха внешнеполитических действий московских великих князей явилось, несомненно, то обстоятельство, что их верная стратегия и умелая тактика совпали (хронологически пришлись на ту же самую пору) с объективным поворотом в экономической конъюнктуре и с резким изменением международной внешнеполитической обстановки в Азии. Каждое из этих изменений было исторически благоприятно для Московского великого княжества, каждое способствовало успешному осуществлению внешнеполитической линии, намеченной московскими великими князьями.

В чем же состояли конкретно указанные выше изменения и как и почему они соотносились напрямую с задачами московской внешней политики?