Внешняя политика Советской России и СССР в 1920-1939 годах и истоки Второй Мировой войны

8 октября Уршбис вернулся из Каунаса с более представительной делегацией[6708]. 10 октября последовал договор с Литвой. По его условиям Вильно с прилегающей областью передавался Литве (Ст. 1), стороны обязались оказывать друг другу взаимную помощь (Ст. 2), СССР брал на себя обязательство оказывать Литве помощь вооружением и военными припасами на льготных условиях (Ст. 3), обе страны обязались совместными силами защищать границу, для чего по взаимному соглашению на территорию Литвы должен был быть введен ограниченный контингент советских войск (Ст. 4)[6709]. Как и в случае с Эстонией и Латвией, он определялся в секретном протоколе в 25 тыс. чел[6710]. Благодаря Советскому Союзу Литва получала территорию 6 909 кв. км с населением около 482,5 тыс. чел[6711].

Передовица «Правды» отмечала: «Польская военщина в 1920 году разбойничьим налетом захватила Вильно, древнюю столицу литовского народа. Империалистические державы благословили этот открытый грабеж. Только советское правительство выразило тогда решительный протест. Оно никогда не считало Вильно польским городом. Советский народ с сочувствием относился к борьбе литовского народа с польскими панами за свою независимость»[6712]. Между тем в Литве было достаточно недовольных. Националисты желали большего. 12 октября в Каунасе начались демонстрации против инородцев, избиения студентов-евреев в университете, протесты у советского полпредства[6713]. При этом все понимали, что Литве передаются территории, на которых литовцы представляют меньшинство. 31 октября Молотов отметил: «Советский Союз пошел на передачу города Вильно Литовской Республике не потому, что в нем преобладает литовское население. Нет, в Вильно большинство составляет нелитовское население. Но Советское Правительство считалось с тем, что город Вильно, который Польшей был насильственно отторгнут от Литвы, должен принадлежать Литве, как такой город, с которым связано, с одной стороны, историческое прошлое Литовского государства, а с другой – национальные чаяния литовского народа»[6714].

11 октября были подписаны соглашения об участках базирования советского флота и армии на территории Эстонии. До завершения подготовки базы в Палдиски Балтийский флот получил право временной стоянки в Таллине[6715]. В тот же день в гавань эстонской столицы прибыли лидер «Минск» и эсминцы «Гордый» и «Сметливый»[6716]. В 8:00 18 октября советские войска начали входить в Эстонию[6717]. Население пограничного города Изборск приветствовало их, как свою армию, несмотря на присутствие эстонских солдат и полицейских. В порты Палдиски и Таллина вошли новые советские корабли[6718]. На острова Моонзундского архипелага (Сааремаа) было переброшено несколько эскадрилий морской авиации[6719]. 22 октября эскадра Балтийского флота во главе с крейсером «Киров» вошла в гавань Лиепаи[6720]. На следующий день было подписано соглашение о размещении войск Красной армии в Латвии[6721]. В 11:00 23 октября они начали входить на территорию республики[6722]. 27 октября был подписан советско-литовский договор, окончательно определявший новую границу между двумя странами[6723], а 28 октября – соглашение о размещении Красной армии в Литве[6724].

29 октября командир 4-го Стрелкового корпуса комбриг И.Е. Давидовский передал Вильно литовским войскам во главе с бригадным генералом Винцасом Виткаускасом. Польское население воспользовалось сменой властей и попыталось устроить еврейский погром и патриотические демонстрации. Так как литовская полиция была немногочисленной и в конфликты не вмешивалась, порядок пришлось восстанавливать советским частям[6725]. Это был исключительный случай, так как приказом Наркома обороны войскам, расположенным в Эстонии (65-й Особый корпус), Латвии (2-й Особый корпус) и Литве (16-й Особый корпус), категорически запрещалось любое вмешательство во внутренние дела этих республик, встречи с рабочими, пропаганда советской идеологии и т. п[6726]. Советское руководство в этот период явно не планировало советизации Прибалтики, оно было более озабочено в укреплении своих стратегических позиций в этом важнейшем для СССР регионе на фоне событий, происходивших в Европе.