Внеземной приёмыш

Большинство на планете Холод услышали эти слова, как страшный приговор; как новое суровое испытание они запали в сознание каждого. Но чувства страха, обиды, злобы не возникло ни в одном из нэйробов-изгоев, – эти человеческие пороки были им чужды, как и тем нэйробам, по ту сторону, тем, которые были в Системе. Единственное, что их отличало от нэйробов Системы, это огромное желание свободы в делах, желаниях, мыслях, чего они не могли позволить себе в Системе. А слова Кхабы, своего лидера, они восприняли как должное и неизбежное, несмотря на всю катастрофичность положения.

Один за другим космолеты изгоев стали покидать планету Холод, пронизывая огромные просторы космоса в стремлении сбежать от кары Системы.

– Кхаба, Система уже близко, она начала атаку! – послышался голос Фиссо.

– Много наших не успели покинуть базу? – спросил Кхаба.

– Половина.

– Фиссо, возьми одну эскадрилью и прими атаку на себя, нужно дать возможность скрыться и остальным!

– Я понял тебя, Кхаба.

– Спасибо тебе, Фиссо… спасибо за все! – почти захлебываясь словами отчаяния, сказал Кхаба, понимая, что посылает своего верного помощника Фиссо на верную смерть.

Фиссо в мгновение собрал отряд, вылетев на небольших штурмовиках навстречу уже приближавшимся к планете космолетам Системы. В космосе завязалась огненная бойня машин, в которой явное преимущество одерживали космолеты Системы, один за другим сокрушая космолеты изгоев…

Собрав все остатки своего мышления и решимости, Кхаба скомандовал к отлету. Космолет, растопив толщи льда, вырвался из планеты, яркой вспышкой покинув ее пределы.

Большинство космолетов изгоев были повержены или захвачены Системой, остальные россыпью растворились в космосе, оставляя мало надежды на воссоединение.

Космолеты Системы опоясали планету Холод, вонзая в нее боевые лучи. Лучи проходили сквозь толщи льда и породы, взрываясь в глубине. От взрывов на поверхности появились трещины и впадины, такое сотрясение прочувствовала на себе вся поверхность планеты. Еще долго будут кружить над планетой космолеты Системы в поисках, с целью уничтожения выживших изгоев…

Все это время Кхабу мучили не только вопросы об участи своего отряда, но и поиск ответа на вопрос: кто так неимоверно расчетливо и жестоко подставил их, преподнеся Системе на блюдечке? Как острым клинком по уже больному месту врезались в память кандидатуры – все главари отрядов, которых он знал или слышал о них, но нужного ответа на свою боль Кхаба не находил.

Пираты

Голиаф восседал на своем троне. Подле него скопилась куча пиратов – главарь собрал совет. Их банда с каждым разом крепла, к ним присоединялись целые отряды изгоев, так и не найдя ничего лучшего среди способов укрытия от Системы. Регулярно пополняли ряды и преступники в человеческом обличии, скрываясь от закона Солнечной системы. За последнее время свора пиратов изрядно пополнилась, нужно было большее количество энергии и припасов. На что и был созван совет – он решал задачу, где и как сорвать большой куш.

В совете принимали главы подразделений, как нэйробы, так и люди. Говоря на своем родном наречии, они понимали друг друга посредством уникального микроскопического прибора, вмонтированного в ушную раковину каждого пирата и служившего переводчиком. Единственное, кому из присутствующих здесь он был не нужен, это Голиафу – он свободно говорил на обоих языках.

– Голиаф, разреши молвить! – донесся из толпы человеческий голос.

– Говори, Итак.

– Есть одна планетка в родной нам системе…

– Излагай быстрее!

– В созвездии Орион есть ближайшая к нам звезда, на одном из спутников ее планет расположена база по разработке ископаемых.

– Что это нам даст?

– Эти трудяги снабжены довольно приличным запасом энергии. Но это не все. То, что они уже добыли, тоже заинтересует нас – мы сможем это сбыть или обменять.

– Откуда у Итаки такая информация, поддерживаешь отношения с братьями землянами?

– Как же без них! И сбыть проблемы не будет, у Зверя есть канал… так ведь, Зверь? – выкрикнул в толпу Итак.

Из толпы вышел крупный, упитанный человек с красными и короткими волосами, на его торсе была лишь короткая жилетка. Большее количество его кожного покрова, включая и шею, было расписано татуировками в виде вьющихся тварей небывалых форм и раскраски; время от времени татуировки меняли цвета. От переливов краски происходило кажущееся смещение татуировок и возникал эффект того, что твари на теле Зверя постоянно движутся.

– Да, Голиаф, Итак прав, канал есть. Старые знакомые, связь с ними не потеряна. Если их, конечно, за это время не сцапали власти! – прохрипел Зверь, ударив себе по груди, отчего из гортани пошли еще более неприятные хрипы.

– Хорошо, над этим мы подумаем, надо будет еще проверить, – ответил Голиаф, говоря на человеческом, и тут же перешел на нэйробовский: – А что вы мне скажете, граждане нэйробы, есть какие-нибудь предложения на сей счет?