Внеземной приёмыш

Присутствующие в зале нэйробы, стоявшие по правую руку Голиафа и занимавшие добрую половину совета, значительно отличались от тех, что находились по левую. Они были одинаково одноцветно одеты, во время всех обсуждений никто из них не делал резких эмоциональных выпадов, жестикуляций, как не отмечалось и стремления выделиться из толпы, так присущего человеку.

– Нам нечего сказать Голиафу, нам нечего предложить Голиафу, остается только поверить в сказанное и предложенное людьми! – наконец ответил один из изгоев, стоявший в переднем ряду и, очевидно, пользовавшийся большим уважением среди собратьев, раз говорил от имени всех.

– Хорошо, Удрум, ты, как всегда, немногословен!

– С большой данью почета к Голиафу!

– Я верю… кстати, я узнал, что с тобой связалась бродяжная банда изгоев.

– Да, есть среди них те, кто готов к объединению. Их лидер – вот проблема для объединения.

– Так в чем проблема? Нет лидера, нет проблемы!

– Я понял тебя, Голиаф.

– Как наступит время – дай знать, мы примем их зов о воссоединении с нами!

– Да, так и будет.

– Хорошо, на этом наше собрание закончено. Покиньте зал! – произнес Голиаф.

Главы разошлись, и Голиаф остался в большом зале один и мысленно ушел в размышления. Постепенно мысли Голиафа грузом ложились на его веки, он был близок к тому, чтобы заснуть. Наконец веки сомкнулись. Только вздымалась грудь и сап, выдаваемый ртом, нарушал воцарившуюся в зале тишину. Вдруг тело вздрогнуло, Голиаф резко проснулся, словно предчувствуя чье-то приближение. И именно так и случилось – через мгновение в зал тихо вошел один из пиратов.

Увидев вошедшего, Голиаф недовольно произнес:

– Говори!

– Мы обнаружили местонахождение космолета Кхабы.

– Кхабы… Кхаба – это хорошо!

– Они сейчас совсем недалеко от сил Системы Нэйробии.

– Показывай! – приказал Голиаф, встав из-за трона и спустившись к центру зала.

Пират приподнял вверх одну руку и, словно схватив что-то пальцами в воздухе, потянул вниз. Сверху появилась бесформенная карта галактики Нэйробия, занявшая половину пространства зала, зависнув газовым облаком темно-синего цвета с мерцающими миллионами звезд на ней.

– Вот в этом скоплении породной крошки и находится его космолет! – произнес пират, показав на карте.

– Мудрый Кхаба, да сейчас ты просто в моих руках!

– Приготовить адресат для Системы? – спросил пират.

– Нет, Жульбан, нет! Кхаба теперь нужен мне для совсем других целей!

– Как скажешь, Голиаф.

– А Видец[7] – хорошая идея, Жульбан. Совсем неплохо, что мы прикрепили его во время встречи на Холоде.

– Ты – мудрый Голиаф, а не какой-то там Кхаба!

– Не надо недооценивать врагов, Жульбан, запомни это, пока жив!

– Обязательно!

Голиаф сделал пару шагов вперед-назад и потер виски пальцами, судя по всему, будучи озабочен пришедшей вдруг в голову идеей, которая и не давала покоя ногам. Сделав еще пару шагов, Голиаф подошел к Жульбану. Стоявший рядом с ним Жульбан казался лилипутом – разница в росте была раза в два, хотя Жульбан был обычным средним человеком. Наконец Голиаф произнес:

– Вот что, Жульбан… приведи сюда пленницу!

– Будет сделано! – ответил Жульбан и мигом покинул зал.

– Кхаба, как так получилось, что в твоей команде оказался человек?.. Какую роль она сыграла в твоей судьбе? Как так получилось, что большой противник человеческих пороков приютил одного из них? Кхаба, ответь мне… впрочем, я и сам это узнаю! – проговорил вслух Голиаф, делясь своими измышлениями с пространством зала.

Жульбан, быстро преодолев большое количество коридоров этого огромного крейсерского космолета, оказался перед темницей. Охрана, стоящая перед входом, только успела окинуть взглядом лихо влетевшего на диске Жульбана, почти мгновенно оказавшегося внутри темницы. Это была своеобразная кладовая в форме перевернутого треугольника, стороны которого были заполнены ячейками; внутри ячеек располагались плазменные шары, в которых и находились пленники в состоянии невольной комы. Поверху каждого шара лежала перчатка, служащая активатором и управлением шара. Этих ячеек здесь было с несколько тысяч; они светились, озаряя стены темницы тускло-оранжевым светом.

Жульбан произнес вслух номер нужной ему ячейки. Одна из ячеек, находящаяся выше, засветилась ярким зеленым светом. Жульбан взлетел выше, до уровня ячейки и, протянув руку к шару, всунул ее в перчатку. Шар сразу засветился сильнее, выдавая более яркую оранжевую окраску. Сквозь полупрозрачные стены шара было видно начинку – внутри, в позе зародыша, была Нэа. Жульбан сделал несколько движений пальцами той рукой, на которой была перчатка, и шар приподнялся, вылетев из ячейки. Жульбан согнул руку в локте, открыл ладонь и вытянул пальцы. Шар так и завис в метре от ладони Жульбана. Вылетев из темницы, Жульбан с шаром долетел до трона Голиафа.

– Распакуй! – произнес Голиаф.

Жульбан сделал несколько манипуляций рукой, плазменная ловушка распахнулась и открыла взорам Нэа. Сильное содрогание легких и порыв вздоха, принесшие боль, а взамен – возвращение к жизни. И вот уже Нэа жадно вдыхает воздух.

– Здравствуй, таинственная незнакомка! – заговорил по-нэйробовски Голиаф.