Вниз по великой реке

Все это время Утенок простоял, склонив голову, перед нишей с Бессмертными, а Робин так и сидела за столом с остатками ужина.

– Не могу в это поверить! – сказала она. А когда мы пробегали мимо нее в следующий раз, добавила: – В конце концов, мы знаем это только со слов нашего несчастного дяди Кестрела. А он сильно сдал. Может, он неправильно понял Звитта. Мы же прожили в Шеллинге всю жизнь! Они не могут…

– Еще как могут! – бросил Утенок, который так и стоял перед нишами. – Нам надо уходить.

Робин принялась заламывать руки. Ей всегда хотелось быть настоящей леди.

– Как мы уйдем?! На Реке половодье! И куда мы поведем Гулла, когда он в таком состоянии? Куда нам идти?

Робин сделалась совершенно беспомощной. А я терпеть не могла, когда она становилась такой.

– Мы можем отправиться вниз по Реке и найти какое-нибудь другое место для жизни, получше этого, – предложила я.

Никогда в жизни мне не доводилось говорить ничего более волнующего. И всегда хотелось посмотреть: а что там, дальше?

– Вот именно. Нельзя же притворяться, будто этой зимой нам здесь хорошо жилось, – сказал Хэрн. – Так что давайте и вправду уплывем.

– Но там же варвары! – воскликнула Робин и снова принялась заламывать руки.

Мне захотелось ее стукнуть.

– Ты что, забыла? Мы на них похожи, – напомнила я. – Так почему бы нам этим не воспользоваться? Все равно мы из-за этого уже натерпелись. Наверное, тетя Зара сказала нам убираться прочь, потому что решила, что мы – варвары.

– Нет, – возразила Робин. Теперь в ней, в дополнение к беспомощности, взыграла честность. От такого сочетания взбеситься можно. – Она не могла ничего такого думать. Просто имела в виду, что мы выглядим иначе. У нас волосы светлые и вьющиеся, а у всех остальных жителей Шеллинга – черные и прямые.

– Сегодня из-за этой разницы можно и умереть, – заметил Хэрн.

Я всегда говорила, что он не дурак.

– Но мы же знаем об этом только со слов дяди Кестрела! – снова возразила Робин. – И, кроме того, Гулл спит.

И мы уселись, так ничего толком и не решив. Спать никто из нас не пошел. А впрочем, никто и не смог бы заснуть – из-за шума половодья. Река журчала, рокотала, бурлила, бормотала. Вскоре к этому добавился стук дождя по крыше и шипение дождевых капель, падающих через трубу в очаг. А Река лаяла, ревела и била, словно в барабан. Весь этот шум так меня запутал, что уже начало казаться, будто я различаю сквозь шум половодья чьи-то пронзительные крики.

А потом, уже посреди ночи, раздалось отчаянное мычание, – это смыло нашу корову. Робин вскочила из-за стола и закричала: «Помогите!»

Хэрн дремал сидя. Утенок свернулся калачиком на коврике у очага. Я была самая бодрая, потому встала и помогла Робин расчистить заднюю дверь. Но как только мы убрали задвижку, дверь распахнулась, и на нас обрушился вал желтой воды.

– Помогите! – снова крикнула Робин.

Нам кое-как удалось закрыть дверь обратно. На полу осталась лужа, и я заметила, что из-под двери сочится вода.

– Давай через дровяной сарай! – крикнула Робин.

И мы побежали в дровяной сарай, хотя я ясно слышала, что коровье мычание уже удаляется. А из-под двери дровяного сарая тоже текло. Мы отодвинули лодку – это оказалось совершенно нетрудно, потому что она уже плавала. А когда мы открыли дверь, оттуда хлынул поток. Робин настаивала, что нам надо выйти и отыскать корову. Мы подоткнули подолы и пошлепали наружу; приходилось одновременно придерживать одежду, сохранять равновесие и пытаться хоть что-то разглядеть. Дождь лил как из ведра. Он шипел, и Река шипела, и вода бурлила, да так, что меня едва не сбило с ног. Я видела, что это все без толку. Корову уже было еле видно. Но Робин все-таки ухитрилась одолеть несколько ярдов и лишь после этого сдалась и признала поражение.

– Что же мы будем делать без молока? – простонала она и добавила: – Бедная корова!

Нам не удалось закрыть дверь дровяного сарая. Я привязала лодку к балке, мы пробрались обратно в главную комнату и закрыли дверь. Дровяной сарай – он на ступеньку пониже дома. Но вскоре и из-под этой двери потекли ручейки воды, словно потянулись темные жадные пальцы.

Робин села у очага. Я опустилась рядом.

– Если вода поднимется еще, мы утонем, – сказала Робин.

– А Звитт скажет: «Туда им и дорога!» – и добавит, что это Река нас покарала.