Вновь

Юст сразу же погрузился в перипетии сложных и до сих пор малоинтересных Бэккеру процессов компьютерных строк кода. Несколько шустрых минут — и на экране открылось изображение с камеры наблюдения: висела она у выхода из коридора, охватывая все до двери. Первая встреча Бэккера и Насти казалась такой далекой и инородной, придуманной кем-то добрым и чувствительным. Ее забота, доброта и красота напоминали сейчас Бэккеру упущенный шанс сделать все правильно.

Перемотка оказала на него отрезвляющий эффект: он, было, уже хотел поблагодарить Юста, но тот, пока Бэккер решался, успел найти обвиняемого. Некто в поврежденном скафандре последней модели зашел в комнату с перевозной тележкой, через пять минут вывез оттуда целый шкафчик для личных вещей. Лица не видно — помятый шлем мешает.

— Куда?!

— Я не знаю. И пока ты не начал буянить, не забывай, служба безопасности сейчас чуть ли не кандалы на серверы закинула — нам повезло и одну камеру вскрыть. Я серьезно, шанс был мал, и мы его потратили. Но ты хотя бы знаешь… что кто-то в бронекостюме забрал твой шкафчик для одежды. Это странно, но вещи…

— Тихо! Я думаю. Когда это было? Какое время?!

— Эм, так, эти кадры передают нам фрагмент часов давности.

Развалившаяся броня открыла доступ бесформенному шоку с последующим приступом паники. Юст не вмешивался скорее по соображениям личной безопасности, молча ожидая естественного спада чудовищного смятения Бэккера. Громкий скрип зубов с вот-вот разразившимся криком из глубин неровного и тяжелого дыхания говорили о состоянии больше, чем выпученные от растерянности глаза. Если Клот погиб часа полтора назад, а этот человек, чья броня последней модели повреждена не меньше, чем была у Клота, забрал личные вещи Бэккера меньше часа назад — то кто он вообще такой и что ему нужно?

Письмо 3