Вновь: слово свидетеля

— А ничего, что мы могли погибнуть там?! — Настя сама удивилась своей громкости. — Мы ведь там видели и Петю, и Варвара, они дрались, чуть нас не задели!

— Как будто эта информация на что-то бы повлияла. Настя, вы обе не стали бы верить мне на слово, признайте уже этот факт. Да, я рискнул, но… — Оцелоту было трудно, в его голосе часто пробивались нотки жалостливого отчаяния и одиночества, словно вот-вот — и он просто попросит их не оставлять его одного. — Слушайте, даже если у вас получится что-то там изменить, вас все равно затянет назад, потому что, повторюсь, у нас лишь треть Осколка. Как раньше, Любовь, уже не будет. Не получится просто исчезнуть отсюда и оказаться в другом месте — вас все равно вернет сюда, и уже тут, если у вас получится что-то изменить там, вы окажетесь в, возможно, более худшем месте, нежели сейчас. Надеюсь, я внятно объяснил.

— Я не понимаю, — заговорила Настя увлеченно, — если мы привязаны к этому времени, то изменения в прошлом не могут не коснуться этого настоящего… Значит, нам надо не так и много сделать — успеть предупредить Оскара и Роду о поражении или что-то им дать для победы над Варваром. И после этого, когда здесь все будет иначе, если нам повезет и тут будет цельный Осколок, мы вернемся домой.

— Почему не Бэккер и Петр?

— Подход этих двоих не щадит никого, с ними надо ожидать худшего.

— Как раз-таки хуже может стать в любой момент. — Оцелот заговорил внушительней, последними силами пробивая броню любимой. — Любовь, пожалуйста, услышь меня — я понимаю тебя лучше большинства, тебе хочется все исправить, переиграть переигровку, в очередной раз веруя, что за следующим прыжком все останется позади и ты сможешь жить свободной жизнью. Здесь, сейчас у тебя есть такая возможность — отпусти прошлое. Ты ведь знаешь, как это сделать. Отлет с Опуса на Кому и создание Авроры и было тем новым началом, которым ты так грезила. Почти десять лет у тебя была нормальная жизнь, у нас у всех была нормальная жизнь. А потом ты исчезла вновь. В итоге мы нарушили данное тебе слово… посмотри, куда нас это привело и что осталось от меня. Я прошу тебя сделать то, чего сам не смог, — не менять ничего, просто жить дальше, отпустив прошлое.

— Хватит! Оцелот, ты поможешь мне или нет?

— Ты знаешь, что помогу. Только у нас новая проблема — ваши скафандры больше не передают связь. Видимо, прыжок повредил контакты, так что внутренних переговоров более нет, нужно вам придумать жесты.

— А починить?

— Извини, Настя, но у меня тут не магазин запчастей, уж что имеем.

— Справимся. Этого достаточно, если у тебя нет еще откровений.

— Есть, Любовь моя. — Оцелот выдержал паузу. — Это одна из причин, почему я упрямо пытаюсь достучаться до твоего благоразумия. Если Осколок перестанет работать… вы уже не улетите отсюда своим ходом. Когда я говорил про старый звездолет, то не упомянул, что питать его может теперь лишь он. Не упомянул, потому что знал, что если ты узнаешь про Осколок, то никакого отлета не будет. Но раз все прояснилось, то…

— Подожди-ка, я правильно поняла — если мы с Любой там не справимся, то застрянем тут, на этом сраном спутнике, навсегда?

— Да.

16