Вновь: слово свидетеля

Рода не хочет, чтобы все это закончилось, пусть и знает неминуемость перемен. Но вот чего она не знает, так это статуса этих перемен — произойдут ли они скоротечно, вынуждая ее сокрушаться от потери чудесного момента, или же жизнь протянет ее по каждому составляющему, дабы сгладить переход в новое состояние. Ориентиров для выявления ответа в обычное время предоставлено с лихвой, ныне же ей дарована лишь свобода мысли да надежда на удачу. Забыв счет времени, Рода прислоняется спиной к стене в пещере, ощущая некое срастание с этой неровной холодной каменистой поверхностью. Звуков тут нет, увидеть нечто большее, чем угольная темнота, невозможно, переговоры по связи недоступны куда меньше по причине внезапной потери сигналов и куда больше продиктованы нуждой оставаться незаметными для выживания в пещерах Целестина. Но, в отличие от подобных пряток от подобного нынешнему врага на Коме, Рода мысленно и эмоционально познает нечто столь новое, сколь и удивительное, отчего и не хочет, чтобы этот неизмеримый момент заканчивался. Потому что сейчас здесь, в темноте, Рода изучает то, что родилось в центре сражения двух явлений: Варвара, чье появление низвергло ее до малого создания Вселенной, и Оскара, умело взявшего контроль над ситуацией после того, как Бэккер предал их, так и не придя с активатором. Рода больше не боится Особей, один лишь вид Варвара, за которым они наблюдали через экраны шлемов, испарил в ней всю злобу и ярость, доказав, как малы она и ее противостояние с врагом меньшим. Что она вообще может по сравнению с ним? По сути, Рода четко сформировала свои последние дни — она лишь червь, умеющий выживать с другими червями. Но при этом ее это не печалило или шокировало — как раз наоборот, вся фальшь слетела в мгновение, позволив ей ощутить себя самой простой клеткой организма, следовательно, имеющей право быть чем-то простым, без заявки на величие. Это позволило ей стать значительно расчетливей и замуровать выход для более действенного применения газа. И вот они тут, прячутся, не имея возможности узнать, получилось ли убить этих существ, способных лишь служить хозяину. Время течет незаметно, ведь внутренние системы отключены, дабы не выделиться в темноте любым из световых сигналов, что станет для хищника целью атаки. Ну а связь просто пропала, последнее, что они видели: Варвар напал на Петю. И вот Рода ловит этот момент безмерного умиротворения, наслаждаясь ключевым осознанием с последующим принятием одного факта — она готова к смерти. Через час-другой все может измениться, пробудив в ней животный инстинкт выживания по самым догматичным основам охотника и добычи. Так что она, если бы и имела шанс закончить свою жизнь в мире и покое, то приняла бы это сейчас. Хотя кое-чего недостает — поверхности. Умирать здесь, в пещере, где, возможно, никто больше не появится до скончания времен? Нет, лучше там, наверху, взирать в последний момент во Вселенную, чернота которой вряд ли будет отличима от той, которая окружает ее сейчас. Но вот знание — знание — это будет бесценно в последний момент. К тому же там будет еще и Оскар, чью руку она держит все это время, ведь он стоит рядом, повторяя ее ограничения, и лишь ее правая рука, которая держит его левую, является доказательством — они еще живы. Пока Рода изучала это новое ощущение, четко зная, как легко ее вырвет обратно в мир битв жизни и смерти первый же шаг навстречу к выходу из этих пряток на территории врага, Оскар прорабатывал сценарий грядущего свершения.

По сути, он проигрывал в голове два момента: то, как Бэккер сказал, чтобы они взрывали пещеру с собой внутри, дабы сдержать Особей и выпустить газ, и то, как он убьет его своими руками, когда выберется отсюда. Внутри кипела не просто злость — Оскар принял праведную месть за спасение всех и каждого, кто останется в живых после битвы с Варваром. Бэккер мог успеть принести активатор, что позволило бы распылить это биологическое оружие удаленно, уже вне пещер, но не сделал этого, оставив его и Роду в безвыходном положении. Если бы не она, понимает Оскар уже сейчас, то, скорей всего, он решился бы оставить все как есть, дабы Особи поглотили самого Бэккера, оставившего после себя разрушенную колонию Монолит. Этот уже не человек в глазах Оскара, а некая болезнь, что приносит смерть и разрушения везде и всюду. И если его не устранить, то обязательно начнется новый виток смертей — тут сомнений у него нет ни капли. Даже если Варвар будет побежден — оставлять Бэккера в живых слишком опасно, надо закончить все здесь, и лишь Оскар может взять на себя эту роль, значит, таковым оно и должно быть за неимением иного инструмента для безопасного будущего. Его отец так бы и поступил, Оскар в этом не сомневается.