Внук Петра Великого

Некоторое время я лежал с закрытыми глазами, чувствуя, как постепенно успокаивается сердце, а из головы выветриваются последние остатки опьянения. Если мне еще раз подсунут эту дрянь, я сотворю с доктором нечто ужасное, пообещал я себе и распахнул глаза, уставясь на нависающий над головой балдахин.

От двери раздался какой-то шорох.

– Да что там еще? – я сполз с постели поплотнее закутавшись в простыню и направился к двери. Толкнув ее, я понял, что она не открывается. – Что за… – я навалился на дверь и едва не рухнул в коридор, когда она поддалась моему напору. Не открывалась она по очень простой причине – ее подпирал спиной, сидящий на полу, Криббе.

– Я, наверное, уснул, – он поднялся, протирая лицо руками. – Могу я войти, ваше высочество?

– Зачем? – я не вольно нахмурился.

– Наверное, нам нужно поговорить, – он пожал плечами. Я же посторонился, придерживая простыню на груди. Зайдя в комнату, он улыбнулся севшей на сбитой постели служанке, которая совершенно не стеснялась своей наготы. – Иди уже к себе, милая, – он сказал это спокойно, но тоном не терпящем возражений. Девушка быстро соскочила с постели, набросила платье, и, сделав книксен, выбежала из комнаты. – Горячая девица, прямо огонь, – Гюнтер проследил, как она уходила, закрыв за ней дверь.

– Как ее хоть зовут? – я сел за стол и сложил руки на груди.

– Марта, вроде бы, но какое это имеет значение? – Криббе пожал плечами, а затем потер шею ладонью. – Я хотел бы объяснить насчет сегодняшнего происшествия, – наконец, сказал он.

– Садитесь, – я указал ему на второй стул. Криббе сел, положив руки на стол. – Из-за чего вы дрались с графом? Это из-за этой девушки, из-за Марты?

– Что? Нет, она же всего лишь служанка, – он махнул рукой. – Это тесно связано с историей, из-за которой я покинул Вену. – Он замолчал, разглядывая свои руки. – Я служил капитаном и был принят в доме одного высокопоставленного полковника. Он был близок к герцогу Савойскому и пользовался почетом и уважением при дворе. А еще он был женат на женщине, младше его на сорок лет. Так получилось, что несчастный рогоносец заподозрил жену в адюльтере, и почему-то решил, что она изменяет ему со мной.

– Но, это было не так, – я уже примерно представлял себе конец этой в общем-то банальной истории.

– Нет, я слишком уважал его, чтобы пойти на такое откровенное предательство. Но, полковник впав в ярость вызвал меня на дуэль. Спасая свою жизнь, я лишь ранил его, потому что не хотел и не хочу стать причиной его смерти. Но моя карьера была разрушена. Разумеется, меня после этого случая выгнали, и, сколько я не стремился снова поступит на службу, меня везде ждал отказ. Тем более для меня важна служба у вас, ваше высочество. Вы не побоялись меня взять к себе, несмотря на мою репутацию.

– Ваша репутация, – я хмыкнул. – Поверьте, в Петербурге вы просто затеряетесь среди весьма уважаемых придворных с репутацией куда более подмоченной, чем ваша. Вы оказались в подобном положении из-за графа Чернышевского?

– Да. Сегодня я случайно узнал, что именно ему я обязан своими злоключениями. И я не сдержался. Не знаю, что мне сделать, чтобы вы меня простили, ваше высочество. Я не умею умолять, но я постараюсь, ведь вы мой единственный шанс на нормальную жизнь.

– Оставьте это, – я махнул рукой. – Еще не хватало мне видеть ваши унижения. Просто делайте свое дело, и делайте его хорошо. Я рассчитываю, что через год после прибытия в Петербург, смогу проводить с вами бои ничуть не хуже, чем это делал сегодня граф.

– Но год, это слишком ма… – он запнулся, затем решительно закончил. – Хорошо, ваше высочество, через год вы сможете показывать весьма хорошее фехтование, но для этого вы должны будете всецело довериться мне в плане ваших занятий.

– А я разве спорю? – я зевнул. – Дьявольское зелье. Меня снова клонит ко сну.

– Спокойной ночи, ваше высочество, – Криббе быстро поднялся, поклонился и направился к двери, оставляя меня одного. Эта дорога меня скоро или доконает, или разовьет выносливость пополам со здоровым пофигизмом. Надеюсь, что это все-таки будет второе.

Глава 9

В Риге нас встречали. Видимо, Елизавета начала уже беспокоиться, раз выслала мне навстречу чуть ли не целую роту Преображенцев. Во главе встречного комитета находился двадцатилетний Захарий Чернышев, который с нами в Петербург не ехал. Представившись, поручил меня командиру присланной роты и сразу же начал прощаться. Однако один вечер, который мы проведи в доме генерал-губернатора, он мне посвятил. Чернышев должен был сменить поляка Чернышевского подле Ланчинского в Вене. Я оценил юмор того, кто произвел замену. Им оказался, как я впоследствии выяснил Бестужев.