Внутренний мир снаружи: Теория объектных отношений и психодрама

Фред был согласен. Стало ясно, что убедительные, но не истерические требования Джорджа им были выслушаны и приняты. Джордж нашел, по крайней мере в рамках психодрамы, способ и язык для того, чтобы поговорить с боссом. Сцена была закрыта.

— Кто мог бы сыграть Марию?

— Тельма.

— Тельма, ты согласна?

— Да.

— Сооруди вашу кухню… Начали!

Пол понимал, что вечер близится к концу и нужно оставить время для шеринга — решающей, последней фазы психодрамы.

— Знаешь, Мария, я не всегда ощущаю, что ты хочешь меня понять.

(«Он пытается пойти тем же путем, что и в разговоре с Фредом», — подумал Пол.)

— Меняйтесь!

— Какая наглость, Джордж! Я все время стараюсь слушать тебя, но ты приходишь так поздно, а когда ты по–настоящему взволнован из–за работы, то замыкаешься в себе. Точь–в–точь как твой отец, вечно унылый и подавленный!

Как и «Мария», Джордж действительно знал свои слабые стороны и, обменявшись ролями, назвал их громко и ясно. Он и впрямь иногда вел себя как отец.

— Не знаю как насчет тебя, Джордж, но иногда я чувствую, что живу с ребенком–переростком. Сейчас ты само обаяние и ласка, а в следующую минуту ты вспыхиваешь гневом, как будто только что сломал свою игрушку. Ты иногда словно в детство впадаешь!

Группа смеется; им нравится, как Джордж оценивает себя из роли Марии. Сцена тем временем продолжалась: Джордж играл себя и свою жену, время от времени меняя роли. Тельма («Мария») помогла ему экстернализоваться и больше узнать о своей супружеской жизни. Теперь Джордж выглядел задумчивым, но расслабленным.

— Давайте закончим эту сцену. Джордж, ты можешь продолжить ее дома!

Продолжение на стр.239.

Психологическая территория психодрамы

Кажется, Джордж получил истинное удовольствие, когда «клиенты», пришедшие в «офис», рассказали его «родителям», какой он великолепный социальный работник и как они уважают его труд. Для Джорджа сцена была реальной, поэтому и его эмоциональная реакция была мощной и позитивной. Он на самом деле был на работе, переживая то, чего давно желал, но еще никогда не имел.

В этом и заключается волшебство психодрамы. Драма вводит в царство дополнительной реальности.

«С уверенностью можно сказать, что психодрама дает субъекту новое, расширенное переживание реальности, «дополнительную» реальность: это польза, отчасти оправдывающая те жертвы, которые он принес, работая над психодраматической постановкой».

(Moreno, 1946 в Fox, 1987:16)

Сценой может стать любое место по нашему выбору, населенное значимыми «другими» из нашего прошлого, настоящего и, конечно же, будущего. Пустая комната, несколько подушек и участники группы, которых мы знаем многие месяцы, во время сессии могут быть преобразованы в иные миры и других людей.