Внутренний суслик (СИ)

После ухода родителей ни о каком творчестве речи быть не могло, и я просто перебирала вещи Милоша для завтрашнего похода в кафе с Зизи. Погладила рукой шелковые тряпочки и грустно вздохнула. Мне так не хватало здесь женских лиц и фигур. Все-таки омеги это не женщины. Как бы они не красились и не одевались, но… «Хорошо быть девочкой в розовом пальто, можно и в зелененьком, но уже не то…» И такая тоска навалилась на меня, хоть вой.

«Тась, а не выпить ли нам с тобой по бокалу винца, м?» — попытался подбодрить меня Вася.

«А давай, дружище!» — я, стараясь не шуметь, тихо пошла в сторону кухни. Альдис разговаривал в гостиной, щелкая в ноутбуке клавишами. Он постоянно был на связи с Тори, куда-то звонил, о чем-то договаривался, решал вопросы, и только за столом выключал телефон. Жаль только, ничего не рассказывал мне о нас с мужем. Бета больше слушал, а если говорил, то ни о чем — о погоде, о том, что уже достаточно потеплело и скоро наступит жара, о новом нашумевшем фильме, и даже о тенденциях в моде. Но только не обо мне и том, что было. Но у меня оставалась газетка, принесенная родителями. Вот из нее я и попытаюсь узнать, как же накосячил Милош. После бокальчика-другого вина.

В кухне слышались голоса Хирси и Шиви и я притормозила, прислушиваясь:

— Не разрешает, значит не лезь, не твое дело, Шиви. Он хозяин.

— Какой он хозяин? Он тут никто. И тебе, Хирси, это прекрасно известно.

— Если ты спишь с его мужем, это не дает тебе право не уважать и не слушать Милоша. Включи, наконец, голову. Если я узнаю, что ты неуважительно относишься к мужу нашего хозяина или не в полной мере выполняешь свои обязательства, я буду вынужден обо всем рассказать мистеру Тори.

— И что? Думаешь, меня уволят? — Шиви обидно рассмеялся. — Не смеши меня, Хирси. Тори все устраивает — я никогда ему не отказываю, не то, что этот «муж», — омега выделил последнее слово презрением, а у меня остановилось сердце.

— А у меня копятся денежки. Знаешь, что говорил Тори?

— Не Тори, а мистер Тори, — поправил его домоправитель.

— Это для тебя он мистер. Так вот, как только контракт будет выполнен и этот шлюшонок родит ребенка, его отправят обратно к родителям. А мы наймем няньку, и кто, ты думаешь, будет смотреть за ребенком? Я! Понятно теперь, что бы ты не наговорил обо мне, Тори меня ни за что не выгонит. У него на меня большие планы.

Что-то мне нехорошо стало. Заходить на кухню и видеть там эту змею мне не хотелось. Поэтому я так же тихо развернулась и ушла в гостиную, плюхнувшись в кресло рядом с Альди.

— Милош, тебе плохо? Ты что-то бледноват. — бета внимательно вгляделся в выражение моего лица.

— Альди, налей немного вина или коньяку, мне надо немного взбодриться.

Но бета решил по-своему, как всегда, и принес стакан воды.

«Тась! Не верь ты этому гаду!» — Васятка тормошил меня, выводя на разговор.

Но во мне все заледенело и мысли отказывались шевелиться.

Я отхлебнула глоток воды и закашлялась до слез. А потом просто заплакала. Странная была причина. Я ведь догадывалась, что Ториниус спит с какими-то омегами, не трахался же он раньше два раза в год, когда у Милоша были течки. А без течек тот ему не давал. Но одно дело — предполагать, а другое дело услышать, что он трахается с прислугой прямо в этом же доме. Возможно, если бы не эротические сны, мучившие меня всю эту неделю, каждую ночь, мне было бы легче принять факт измены мужа. Но я так и не сменила то постельное, пропахшее нами двумя и… оказывается, я скучала по Тори. При всех его недостатках со странным отношением ко мне, как к дополнению к деньгам и контракту.

Всю эту неделю я мучилась, разрываясь между осознанием этого факта и чувствами, которые мною владели. С одной стороны — мозг, с другой сердце, и они противоречили друг другу.

В такой ситуации я была впервые, хотя дома, на Земле, я влюблялась и мне были знакомы и тяжесть, и тоска, и любовные метания. Но здесь ничего не поддавалось логике. Ни-че-го.

Я вспоминала пощечину, когда он застал меня в постели деда. Обидные слова. Но это не ранило меня. Потому что вина за проделанное Милошем лежала и на мне.

Альдис подал мне платок и я утерла слезы.

— Спасибо, Альди! Мазохиста в этой жизни ждет только хорошее.

— Расскажешь? — бета участливо приподнял брови, присаживаясь рядом.

— Может быть. Знаешь, Аль, если меня любить — то я горы сверну! А если не любить, то шею.

— Верю. Можешь даже себе свернуть, с твоим неуемным энтузиазмом.

— Тебя когда-нибудь бросал омега или бета? — я шмыгнула носом и вытерла его платком, поднимая глаза на Альдиса.

— Нет. Я тяжелый. Меня трудно подбросить. — серьезно сказал он и не выдержал, улыбнувшись. — Так что случилось? Откуда водопад?

— Да тут одна правда всплыла. — грустно и тихо пробормотала я, снова собираясь заплакать.

— Если правда всплывает, значит она не очень хорошая. Милош, ты помнишь, я просил тебя обращаться, если тебе будет плохо? Предложение всё ещё в силе.

— Спасибо, Альди. Я пока не готов.

И тут, как на зло, у него зазвонил телефон, и он, извинившись, целиком ушел в разговор.

А я пошла разбираться с газетой.

====== 15. ======