Внутри Coca-Cola. История бренда № 1 глазами легендарного CEO

Мы завершили дело год спустя на чрезвычайно позитивной ноте. Судья Стори похвалил наши усилия и пригласил нас вместе с истцами, их юристами и членами рабочей группы на ужин в  свой любимый барбекю-ресторан в  Атланте. А  Алексис Херман, глава рабочей группы в течение шести лет, вошел в состав совета директоров Coca-Cola в 2007 году, где пребывает по сей день.

А в  конце 2004  года мы добились урегулирования в  ходе антимонопольного расследования Еврокомиссии. Комиссия подозревала, что наша прочная и  тяжким трудом заработанная позиция на рынке позволяет нам душить конкуренцию. К примеру, в  Бельгии наша доля рынка составляла 68% по сравнению с  5% у  Pepsi. Во Франции у  нас было 60%, а  у  Pepsi  — 6%. По итогам расследования мы согласились внедрить множество изменений, нацеленных на стимулирование конкуренции. К примеру — позволить операторам розничных продаж выделять до 20% места в холодильниках, принадлежащих боттлерам Coca-Cola, для размещения продукции конкурентов.

«У потребителей будет в  целом больше выбора в  кафе, барах и  магазинах, и, следовательно, они смогут выбирать товар, исходя из цены и  личных предпочтений, а  не покупать продукт Coca-Cola лишь потому, что больше ничего не предлагается», — сообщил в своем заявлении комиссар ЕС по конкуренции Марио Монти.

Я лично встречался с Монти, прежде чем мы объявили об урегулировании проблемы. Он хотел от меня заверений, что мы искренне намерены выполнять соглашение. Наша встреча должна была продолжаться 45 минут, но продлилась вдвое больше. Мы обсуждали не только само соглашение, но и  философию бизнеса. Наши отношения потеплели. Во время встречи мы утвердили соглашение: Coca-Cola не будет платить штраф и  не будет признавать вину, но возьмет на себя обязательства по дальнейшему образу действий. Мы отнеслись к соглашению со всей серьезностью, и впоследствии я отправил в отставку Сэнди Аллана, нарушившего, на мой взгляд, дух урегулирования. Об этом я сообщил и комиссии по конкуренции.

Когда Монти покинул комиссию по конкуренции, я пригласил его в  международный наблюдательный совет Coca-Cola. Думаю, это стало еще одним знаком той репутации, которую мы создавали себе по всему миру. Вряд ли кто-либо мог себе представить, что комиссар по конкуренции, который вел расследование деятельности Coca-Cola, затем войдет в  семью Coca-Cola, но это случилось. Отношение к компании по всему миру менялось к лучшему. Судебные процессы разрешались один за другим, и прежние противники вступали в  наши ряды, что говорило о  растущем уважении к  компании и  о  ее честности. Ожесточенная атмосфера, возникшая после смерти Гойзуеты, рассеивалась.

Еще более приятные новости поступили в  октябре 2006  года, когда федеральный судья в Майами прекратил дело против двух боттлеров Coca-Cola в Колумбии, обвинявшихся в найме крайне правых вооруженных формирований для убийства профсоюзных лидеров. С самой компании эти обвинения были сняты еще в 2003 году, а теперь закончился и сам процесс — с самого начала необоснованный, но отвлекавший наши силы и вредный для имиджа Coca-Cola.

Разрешая старые проблемы одну за другой, мне удавалось находить время и для семьи. Кара — тогда директор-волонтер общества защиты животных Атланты  — как-то на Рождество уговорила меня одеться в костюм Санта-Клауса и сфотографироваться с собаками на коленях. Заставить собак усесться на колени, чтобы их сфотографировать, — задача непростая, но это было приятная возможность отвлечься от напряженной работы в  Coca-Cola, да и развлечение для семьи. Только один человек узнал в том СантаКлаусе главу Coca-Cola.

В те дни в  мой кабинет регулярно приходила медсестра, чтобы измерять мне давление, повышавшееся из-за постоянного стресса . Об этом я  Памеле не говорил  — ведь именно этого она боялась, когда я принял предложение об этой работе.

По мере того как отвлекавшие нас юридические проблемы сходили на нет, для меня настало время сосредоточиться на бизнесе по продаже безалкогольных напитков.

Мы запустили ускоренный план стимулирования роста в Китае, где проигрывали Pepsi. Китай и сейчас остается сложным полем битвы, хотя Minute Maid Pulpy серьезно помог нам на этом рынке.

Меньше всего неприятностей приносила Латинская Америка, где нашим подразделением блестяще руководил Пачо Рейес, мой близкий друг, и  где работает множество прекрасных боттлеров, в том числе Coca-Cola FEMSA. Незадолго до моего выхода на пенсию Пачо, Памела и я съездили в Перу, в Мачу-Пикчу, к руинам инкского города XV века, чтобы отпраздновать пять отличных лет, что мы провели вместе. Без стабильного роста объемов продаж и  прибыли в  Латинской Америке оздоровление Coca-Cola оказалось бы гораздо более сложной задачей, а то и вовсе невыполнимой.