Внутри мужчины. Откровенные истории о любви, отношениях, браке, изменах и женщинах

— Ты сейчас маркетинг-директор крупной международной торговой компании. Эксперименты, значит, удались?

— Да. У меня все получилось. Я не ленился, хотя многое было неясно и непонятно, и расходов было больше, чем доходов. Но варианты все равно были, и я ими воспользовался. С нужными людьми общался, и интересно мне было. Женщин у меня тоже было много. В основном красивых, с длинными волосами. С кем-то ночь, с кем- то несколько месяцев отношений. Мне нравилось, как они прикасались ко мне, как мы целовались в разных местах, как мы могли просто сесть в машину и поехать. У некоторых из этих девушек были такие красивые стройные ноги, что можно было сойти с ума. Видели бы меня те парни из школьной курилки.

— Ты что — обычный бабник?

— Нет. Я просто очень много работал, и мне нужен был отдых.

Я спокойно улыбнулась.

Мужская полигамность больше не оставляла во мне горького привкуса. Я просто поняла, что так — бывает.

— Но я ни с кем из них не жил вместе. Хорошие были девочки, но мне не хотелось оставаться с ними слишком долго. А практически все мои друзья к тому времени уже были женаты.

— Тебе было одиноко?

— Иногда. Но не настолько сильно, чтобы плакать или кардинально что-то решать. А еще я заметил, что утром мне всегда становилось легче. Поэтому, когда чувствовал одиночество, сразу шел спать.

— И ты много спал?

— Нет. Несколько раз в год. Хотя с появлением Алины я стал спать не потому, что мне было одиноко, а потому, что мне стало хорошо.

— Наконец-то, — я с облечением вздохнула и воздала небесам хвалебный жест. — Наконец-то в этой истории появилась женщина. Я серьезно волновалась на этот счет.

Игорь сделал вид, что не услышал моей реплики. Кажется, он перебирал свои воспоминания. Какие только линии и волнения не появляются на лицах людей, когда их проглатывают мысли о прошлом. Я насмотрелась на эти состояния с лихвой и теперь точно могла сказать, когда вспоминается тепло, боль, тоска или радость. И всегда это миллион едва заметных движений кожи. И всегда по-разному, но так одинаково.

Игорь был особенно красив в этот момент.

— Я видел ее много раз. Так много, что был точно уверен, что она не в моем вкусе и ничего у нас с ней не могло бы быть.

— Некрасивая и не стройные ноги?

— Не в этом дело. Просто у меня ничего к ней не возникло. Не возникло интереса. Я не думал о ней. Я не хотел бы увидеться с ней снова. Даже хуже: мне было все равно, — Игорь сделал акцент на последние слова, сознательно продлевая каждую букву. Он был прав.

Если бы люди всего лишь ненавидели нас, но, увы, они бывают еще и равнодушными.

Руки Игоря аккуратно лежали на столе, и я верила всему, что он говорил.

— Где ты ее встретил?

— Мы вместе работаем, только в разных офисах, и она прямо подчиняется другому парню. Но так или иначе мы пересекаемся по различным вопросам. И я десятки раз уже слышал ее голос, видел ее это темно-бордовое платье. Она как раз была симпатичной, но спокойно симпатичной.

— Это как?

Игорь улыбнулся краешком губ. Мы постепенно приближались к зоне интимных тем, и мне это нравилось. Есть что-то трепетное в откровенных беседах, не переходящих в прикосновения. Как оказалось, удовольствие — это не только плоть, но еще и мысль.

— Есть женщины агрессивно красивые. Они сразу бросаются в глаза и… в штаны, — из его губ вылетел опытный смешок. — Таких хочется сразу же схватить за волосы и продемонстрировать им свою силу. Вспоминаешь их постоянно, возбуждаешься от этого, часто делаешь глупости. Даже женишься и заводишь детей. Гордишься ею на людях, как собственными бицепсами или умом. А есть женщины спокойно красивые. То есть ты осознаешь, что она хороша, но тебя не тянет ни на подвиги, ни на глупости. Но лечь с ней в постель все равно можно.

— То есть если мужчина не совершает ради меня красивых и ярких поступков, это не обязательно означает, что он считает меня несимпатичной? Возможно, он просто считает меня спокойно симпатичной?

— Точно. Среднестатистический мужчина вообще считает симпатичными довольно большое количество женщин. И про модельные параметры и кукольные черты лица — это вы придумали сами. Наша планка куда проще. Но одни женщины вызывают в нас приступ бешенства, а другие — приступ спокойствия.

— Первые — это те, которых называют роковыми?

— И те, и другие могут быть роковыми.

Я прикусила язык. Мне было мало что известно о роковых женщинах. В мелком городишке, в котором я выросла, таковых и вовсе не было. Когда мне было четырнадцать, появилась «Малена» — откровенный итальянский фильм о женской красоте и реакции мужчин на это великолепие. Каких только поступков не было в этой истории: от рискового благородства до самого низкого скотства. Каждый миллиметр кинопленки был заряжен эмоциями и возбуждением. Каждый шаг Малены провоцировал мужское неспокойствие. Я всегда думала, что именно это и есть роковая женщина. И я никогда не относила себя к их числу. В этой теме для меня было все слишком понятно. Мне так казалось.

— Что ты хочешь этим сказать?