Внутри мужчины. Откровенные истории о любви, отношениях, браке, изменах и женщинах

Его слова, облетели небольшой зал ресторанчика и легко опустились рядом со мной. Я смотрела в его открытые, прямые глаза, и мне вдруг все стало понятно. Вот почему он начал свою историю настолько издалека. Вот зачем нужно было столько деталей и едва заметных линий. Мы говорили о страхе перед неожиданностью.

— А ведь когда-то ты был без ума от этого.

— Вот именно. Она удивила меня, а я отсиживался на задней парте в кабинете и наблюдал за жизнью, которую хотел, из окна. Тогда двенадцатилетнему задохлику хватило смелости подойти ближе, а тридцатипятилетнему крепкому мужчине — нет. Я все забыл. Я как- то почему-то забыл себя.

Мы переглянулись и подозвали официанта. Правда освобождала тело Игоря от своих жадных тисков, и нам было необходимо закрепить этот успех.

И это одна из самых красивых эмоций, которые мне удавалось наблюдать в людях, — признание самого себя.

— Когда ты это понял?

— Мне кажется, что в пробке. Я обычно продумывал тренинг по тайм-менеджменту в этот момент, а теперь неожиданно заметил, что думал совсем о другом. Вспоминал свое детство, семейную жизнь, как улыбалась Алина. Черт-те что, честное слово…

— Подожди, ты сказал, что тебе было тридцать пять лет. Это было три года назад?

— Да.

— Но ты сейчас… свободен? То есть не в отношениях. Я имею в виду холост.

— Да.

Я приоткрыла рот, чтобы что-то сказать, но не нашла, что именно. Логическая цепочка в моей женской фантазии уже давно сложилась в счастливый финал и не принимала других версий.

— Ты хочешь сказать, что эта история окончилась совсем не так, как угодно моему женскому представлению о мире?

Игорь молча пожал плечами.

— Знаешь, я не люблю ни «Титаник», ни «Евгения Онегина».

Он молчал.

— Вы что, все же не вместе? Тебе так и не хватило смелости позвонить ей? ¹

Игорь снова пожал плечами, я почему-то разозлилась.

— Ненавижу тебя.

— Как тебе будет угодно.

Тишина врезалась в нас, и нужно было время, чтобы отдышаться.

Мне казалось, что меня предали, хоть я и знала уже, что реальность бывает разной.

Бокалы блестели, диктофон записывал наше молчание.

— Я позвонил ей. Наверное, спустя полгода после той нашей встречи. Спросил, как дела и нравится ли ей погода. Ничего особенного. Мы договорились поужинать. Она пришла в рваных джинсах и кедах. Она опять меня удивила! Я думал, она ждала и готовилась к этой встрече. Что попробует произвести на меня впечатление. Одеждой, фигурой, глазами, словами… Мы опять много смеялись, я вообще не нервничал, хотя думал, что буду. Она сама предложила поехать к ней… Квартира была очень маленькой. Много карабинов и деловых костюмов. Двуспальная кровать возле окна. Мы занимались сексом очень долго, в моей жизни еще никогда не было так много прикосновений. Никогда раньше женщина не уделяла мне столько внимания в постели. Она прикасалась ко мне руками и губами, она не останавливалась, а потом резко останавливалась, и я слышал, как она дышит. У нее были очень тонкие запястья и маленькая грудь — моя ладонь была намного больше. Я видел ее длинные волосы, я держал ее за талию. Мы останавливались, но не останавливались. Я боялся, что, если остановлюсь, снова проснусь у себя в комнате на диване. Мне

казалось, что, если остановлюсь, кто-то из нас тут же возьмет свою одежду и молча уйдет. Я не знаю, как это объяснить. Напиши в книге, что мне было просто очень, по-настоящему хорошо.

Я посмотрела на свое отражение в темном окне ресторанчика.

Что было мне известно о тех минутах, когда люди проникают друг в друга?

О полном обнулении, когда тело начинает проживать новую историю? Когда правда становится твоими губами, которые прикасаются к другой коже? Когда теплее теплого, когда мир сужается до кончиков пальцев на его руках? Что было мне известно о том, почему мы добровольно превращаем эти минуты в бессмысленное пожирание друг друга?

Ничего. Мне было просто известно, что так — бывает.