Внутри нее

– Вот именно. Это часть того, куда мне никогда не попасть. – Федор понимал, что не смотря на все старания, он никогда не станет для Евы всем на свете. Люди, одаренные талантом, принадлежат только ему. Любовь украшает и вдохновляет их жизнь. Они могут дать своему возлюбленному гораздо больше, чем кто-либо другой, потому что их самих больше. Но никто и никогда не завладеет полностью их сердцем. Оно уже принадлежит искусству. Спорить с этим бессмысленно.

Вдруг словно в опровержение его мыслей Ева обернулась и прильнула к нему:

– Мы обязательно должны побывать там. Вместе. Обещай мне.

Федор долго молчал, прежде чем ответить:

– Обещаю. Я найду его для тебя.

Чердак

Я уже совсем отчаялся найти ее. И хотя после разговора с Лизой я знал гораздо больше, но Ева исчезла, и что происходило с ней последние два года, оставалось неизвестным. Нет, конечно, у меня был телефон Марии, и я мог позвонить ей в любую минуту, узнать, где находится она. Но так просто это задачка не решалась. Что я ей скажу? Ты – это ты. Ты ищешь саму себя и никак не можешь найти. Да она даже слушать меня не станет. Тут нужно какое-то другое объяснение. Почему и как это произошло. Почему случилось так, что раздвоение ее личности зашло так далеко? И как при всем этом двум абсолютно разным, на мой взгляд, девушкам удается уживаться в одном теле? Что-то мне подсказывало: разглядев другую сторону медали, я могу найти необходимые мне ответы. Вторая сторона медали, должно быть, нарисована гуашью. Где и кто она, эта художница Ева?

Я сел в баре неподалеку от своего дома и заказал виски. За все это время Ева-Мария стала мне родной. Я уже относился к ней как к дочери и, хотя это было не так, часто воображал себе, как мы обедаем вместе где-нибудь на природе и я ласково обнимаю ее за плечи. Или как она приносит мне показать свой очередной рисунок, и я с гордостью понимаю, что это Бог одарил ее талантом. Воображаемые эпизоды превращались в калейдоскоп и, подкрепленные виски, становились полнометражным фильмом. Недостающая сцена постучалась в голову после третьей порции. Ответ должен храниться в ларце. Нет, в доме. На чердаке. Пожалуй, мне стоит вновь побывать в Замке Мечты, ведь именно там, по словам хозяйки, художник хранил портрет своей возлюбленной. В последнее время я шел на поводу своей интуиции, не задавая лишних вопросов. – Еще сто грамм! – обратился я к официанту. Видимо, завтра мне опять придется ехать в поезде, превозмогая похмелье. Но это будет завтра. А сейчас...

Мария сделка