Внутри невидимых стен

– Уточню, Хиган – растяпа. Раса клейминцев вела не такой замкнутый образ жизни, как саланганцы, – они активно контактировали с другими разумными расами. Торговля, туризм – они были частью одной из галактических федераций. Чтоб ты понимал, саланганцам такое неинтересно, ведь уровень развития этих миров на самом деле очень слабый. Все древние расы обитают обособленно, а уж если начинают экспансию, то массовую, и не знают поражения, пока не нарвутся на кого-то, еще более древнего и сильного, чем они сами. Короче, Хиган скопил денег на отпуск, но, вместо того чтобы просто купить тур по галактикам в режиме «все включено», решил путешествовать самостоятельно. Он приобрел у тикайсов небольшое судно и отправился в путь. Тикайсы – это такая крупная цивилизация, которая славится своими дешевыми изделиями самого широкого ассортимента – от швейных иголок до боевых крейсеров. Качество, впрочем, хромает на обе ноги. Но Хигану повезло еще больше – он купил тикайский звездолет у какого-то барыги с хорошей скидкой. И в один прекрасный момент посреди открытого космоса системы звездолета отключились, а на всех экранах высветилось «Благодарим за использование демо-версии нашего звездолета. Чтобы продолжить управляемый полет, переведите деньги на указанный счет в Объединенном Галактическом Банке Корпораций». Денег у этого несчастного туриста больше не было, и ему оставалось лишь погрузиться в сон, воспользовавшись бортовой криокапсулой, которая, как ни странно, продолжила функционировать. И где-то во время долгого дрейфа в него и врезался астероид – судно застряло в камне, а его траектория изменилась. И спустя какое-то время он рухнул на Саланган. Хиган оказался вполне разумным существом, так что мы быстро нашли общий язык. Я был не против послушать его истории, а заодно и поделиться своими. Конечно, оставаться на Салангане ему было не с руки – дома его ждала семья. И ждала давно – как мы прикинули, блуждал в дрейфе он около десяти тысяч лет. Его биологически бессмертное тело не столь совершенно как мое – лишенный мощных псионных способностей, он нуждался в питании и дыхании. А судно Хигана требовало капитального ремонта, кроме того, надо было сменить прошивку, чтобы устранить «демо-версионность» корабля, взломав его системы и вернув весь функционал. Я саланганец и не могу применять наши технологии во благо представителей других цивилизаций, а Хиган был не способен отличить нейтринную планку от квантового распределителя. Тем не менее, помощь ему была необходима, а инструменты, по счастью, нашлись на самом корабле. Мне не оставалось ничего, кроме как своими лапами взяться за починку.

– Я уж думал, что тебе вообще чужд термин «помогать другим», – усмехнулся Макс.

– Помочь разумному, пусть и наивному существу – это одно. Спасать кретинов от самих себя – другое. Да и Хиган содействовал мне в меру сил… – морда Хамки растянулась в улыбке. – Собственно, без его вмешательства я бы справился гораздо быстрее.

– Эм?!

– Ну, он только обугливался раз семьдесят. То схватится не за то, что нужно, то направление струи ионного паяльника спутает. А уж сколько раз он лишался конечностей – и не посчитаю.

– Как?! – удивился Макс. – Ты же говорил, что не можешь использовать технологии саланганцев на пользу другим. Но сейчас описал такие увечья, что его, видимо, воскрешать приходилось! Или у него своя НОРА была?

– Нет… Его вид и близко не подошел к технологии воскрешения, – покачал головой Хамки, – он Ну… Видишь ли, я ведь тоже не специалист по ремонту. – Он выглядел растерянным. – И про всю эту технику знаю очень поверхностно. Мне иногда тоже доставалось. Короче, я переключил НОРУ в режим автоматической регенерации и реинкарнации – если в радиусе ста метров от корабля Хигана кто-то получал травму или погибал, она воскрешала его без дополнительных команд подтверждения и оглядки на видовые особенности.

Теперь Максу стало все ясно. Он рассмеялся во весь голос, представив, как эти два несчастных «мастера» чинят звездолет, периодически превращаясь в кучки пепла от удара током.

– Ясно все с тобой, великий конструктор, – сквозь смех выдавил он. – И долго вы звездолет налаживали?

– Почти триста лет.

– Сколько?! – подавился Макс.