Во благо Ордена Феникса (ЛП)

Как только Снейп услышал, что она начала всхлипывать и хныкать, вперемешку с полными желания стонами, означающими её неизбежное скорое освобождение, он почувствовал, как его яйца сжались, подбираясь к собственному извержению. Пальцы Гермионы запутались в его мокрых волосах, она начала подрагивать в руках профессора, потеряв контроль над своими мышцами. Он почувствовал, как всё её тело обвилось вокруг его талии, пальцы вцепились в него, царапая за плечи, а из губ вырвался потрясённый вскрик, пока внутренние стенки влагалища снова и снова душили его член. Захваченный этим ощущением, Снейп наконец сдался, взорвавшись одним из самых мощных оргазмов из всех, которые у него были за последние годы. Он продолжал резко и сильно погружаться в неё, следуя за собственным наслаждением, и чувствуя, как член празднует радостное освобождение от накопившегося за неделю эякулята, переходящее в удовлетворенное облегчение.

Когда он вышел из неё, на пенисе остался лишь мазок крови, смытый водой за считанные секунды. Тогда Снейп задался вопросом, почему он готов был рисковать своей жизнью, только чтобы избежать этого. Когда профессор взглянул в лицо Гермионы, раскрасневшееся и удовлетворённо обессиленное, то осознал, что между ними существует целая связь. Его связь с ней, благодаря которой он не справился на сегодняшнем свидании с другой. И которая подразумевала дальнейшие опасные трудности. Всё это было крайне непросто. Теперь его задача состояла в том, чтобы спасти их обоих от полного разрушения.

========== Глава 11. Череда событий ==========

— Нет… Нет, пожалуйста… Они заставили меня… Они заставили меня сделать это…

— Гермиона! — лицо Лаванды Браун близко маячило, пока Грейнджер ощущала, как её грубо трясут за плечо.

— Что?! — вздохнула она, резко поднимаясь и едва сумев избежать столкновения с носом Лаванды.

— Ты снова кричала…

— Снова?!

— Да, снова, — Лаванда потопала обратно в кровать, а затем свалилась на неё и уткнулась лицом в подушку.

Сквозь небольшой просвет между занавесками в общей спальне, Гермиона увидела, как зарождается серебристо-серый рассвет. Лаванда никогда не одобряла, когда её будили так рано, а значит, без сомнения, будет сердитой и обиженной до конца дня.

Погрузившись обратно в подушку, Гермиона закрыла глаза. Обрывки из её сна кружились в водовороте памяти и закручивались, соединяясь в образ, от которого желудок девушки внезапно сжался. Её накрыло настолько сильным внутренним отвращением, что она почувствовала тошноту. И когда гриффиндорка перевернулась лицом к матрасу, на её глазах навернулись слезы. Она вспомнила, что именно кричала во сне… и почему.

Ей снилось, что она была дома, где жила с родителями, в своей спальне. Внезапно, вся комната начала затапливаться, постепенно наполняясь водой. Гермиона стояла на коленях на своей кровати. На которой лежала ещё одна девушка её возраста, с чёрной повязкой, закрывающей её глаза. Гермиона мастурбировала этой девушке большим чёрным фаллоимитатором, и девочка плакала, пока из неё вытекала кровь, пропитывающая кровать. Гермиона продолжала говорить ей, что она сожалеет, но ей нужно это сделать. Что это единственный способ остановить подъем воды, иначе они обе утонут и погибнут. Девушка стонала и повторяла, будто не верит ей. Что всё это не имеет смысла. Наконец, она сорвала повязку и закричала на неё. Она обвиняла, что Гермиона получает от этого наслаждение — от своих пыток и действий. Грейнджер качала головой, но, посмотрев вниз, увидела, что потирает собственный клитор и почувствовала, что хочет кончить. Она пыталась объяснить девушке, что, несмотря на то, как это выглядело, это была не её идея и она не хотела этого делать, что Они сделали это с ней… Они заставили её сделать это.

***

Он не хотел смотреть на неё.

Гермиона продолжала бросать тайные взгляды на преподавательский стол, но Снейп был внимательно и, казалось, довольно подчёркнуто, сосредоточен на своей тарелке. Он ни с кем не разговаривал. Она уже отправила ему двух сов с просьбой встретиться с ней, но ответа так и не получила. Ей нужно было срочно с ним поговорить. Мучительные образы из сна продолжали преследовать девушку в течение дня. И их значение было совершенно ясным. Она обвиняла себя. Она чувствовала ответственность за пробуждение порочности и испорченности в себе. И всё благодаря этому Маггловскому Указу.

Не так давно она сама попыталась организовать сексуальную связь профессора с какой-то другой неизвестной молодой маггловской женщиной и ей практически пришлось заставить его заняться с ней сексом накануне вечером — в то время, когда у неё были месячные, ради Мерлина! И… и самое страшное, что ей это понравилось! В тот раз она абсолютно не сдерживала себя. Её мозг отчаянно перемалывал мысленные образы, провоцируя очередную волну тошноты в желудке.