Во благо Ордена Феникса (ЛП)

Возможно. Без сомнений, они ожидали, что он, как её преподаватель, будет сдерживать себя и руководить процессом таким образом, чтобы всё излишне не обострилось… или не разрушилось. Поэтому, когда Гермиона схватила мастера зелий за руку и нетерпеливо направила её вниз между своих ног, Северус не вонзился так глубоко и решительно в это восхитительное тугое отверстие, как хотел бы, а продолжал жаждущими пальцами грубо подёргивать соски девушки, засасывая её язык, пока она чуть не падала, пытаясь устоять на дрожащих ногах.

Их обоюдная страсть могла быть неуместной и неприемлемой, но с его точки зрения правда заключалась лишь в том, что сейчас его не смогло бы отвлечь от неё даже стадо диких соплохвостов. Только не от неё — соблазнительницы, прижатой к двери, дерзкие груди которой потирались о его теперь уже обнажённый торс, благодаря усилиям её требовательных пальчиков, стоящей с широко раздвинутыми ногами, приглашающими его расположиться между ними, и нежно надавливающей на его плечи, поощряя Северуса опуститься вниз.

Он бы спустился вниз — не вопрос. Но сначала Снейп хотел, чтобы девушка расстегнула его брюки. Член профессора слишком много пережил за последнюю неделю, и он не должен был оставаться заключённым в таком крайне мучительном, возбуждённом состоянии. Его долгожданное высвобождение в её мягкие, тёплые руки, заставило мастера зелий содрогнуться и, одновременно, облегчённо вздохнуть.

Заскользив своими ладонями вниз по её разгорячённому телу, Северус решил, что ему нужно улучшить к ней доступ — раскрыть девушку настолько, чтобы он смог дать ей то, в чём она так откровенно нуждалась. Потянувшись в сторону, Снейп вытащил с ближайшей полки книгу — здоровенный, древний фолиант — и наклонился, размещая корешок книги под задней частью её коленки. Затем, установив книгу боком, профессор использовал Приклеивающее заклинание, чтобы прилепить всё это к закрытой двери. Теперь Грейнджер неловко стояла на одной ноге, другая же была приподнята, согнута и перекинута через достаточно огромный том. Пока что, этого было достаточно.

«Слава Мерлину, она не сопротивляется…»

Гермиона очень переживала, что Снейп не собирается делать этого снова и, что тогда, возможно, могла быть единственная демонстрация его доминирования. Но профессор уже прокладывал себе путь вниз по её телу. И даже это небольшое путешествие было… восхитительным! Его рот внимательно заботился о таких частях её тела, о которых гриффиндорка даже не вспоминала, и вряд ли когда-либо сама их касалась…

Его тёплые, влажные поцелуи приятно горели согревающей дорожкой вдоль её ключицы, дыхание профессора парило над впадинкой чуть выше. После того, как к его ласкам присоединился язык, трепещущий и воспламеняющий её, Гермиона окончательно почувствовала себя съедобной, вкусной и даже изысканной. Она автоматически прижалась к нему бёдрами, в бессознательном, примитивном призыве к проникновению, но не получила с его стороны какой-либо реакции — ничего не попыталось войти в неё, по крайней мере, пока.

Ещё одним откровением стало его пребывание у её груди. Обе сильные руки оказали напротив плеч Гермионы, удерживая их на месте, пока Снейп поймал и втянул один сосок между своим языком и нёбом, остальная часть её груди подрагивала и натягивалась с каждым его движением и волной набегающего возбуждения. Обработав точно также второй сосок, профессор оставил их очаровательно покрасневшими и лоснящимися, как ягодки глазированной клубники. Даже она находила это зрелище, на фоне кремовой бледности своей плоти, весьма соблазнительным. Гермионе было почти жаль, что она сама не могла до них дотронуться.

Затем её сознание окончательно затуманилось, когда Северус, ласково дразня, прошёлся губами по гребням её рёбер и начал прокладывать дорожку из мягких поцелуев вниз по напряжённому животу.

— Ох-х-х, — это всё, что она смогла произнести, когда его язык внезапно вонзился в пупок.

«Кто бы мог подумать, что это может быть так сексуально?»

Но чёрт… с таким же успехом его умелый язык мог быть внутри её киски, Гермиона чувствовала, что это ей уже просто необходимо.

И, наконец, он оказался там. Этот язык, который так безжалостно хлестал её в классе, теперь делал тоже самое с клитором — и, вместо гнева и унижения, она чувствовала всепоглощающий восторг. Гермиона не могла отрицать — эта часть запомнилась ей наиболее ярко с прошлого раза. То чувство, что она могла ощутить одновременно как ласково вознаграждал и жестоко разграблял, бескомпромиссно забирая своё, его рот, казалось в самом деле умопомрачительным. И теперь, когда девушка перестала сопротивляться ему, несдержанность, которую она позволяла себе, была пугающей и освобождающей.

Когда Снейп расплющил свой язык и принялся наносить длинные, медленные, облизывающие движения от её заднего прохода вплоть до клитора, Гермиона одной рукой схватилась за корешок книги, а вторую погрузила в его волосы, безрассудно ощутив в себе достаточно храбрости, чтобы даже применить небольшое давление, когда профессор проходился по местечкам, требовавшим наибольшего внимания.