Во благо Ордена Феникса (ЛП)

Затем Северус поднялся на порядок выше. Его второй палец неожиданно присоединился к первому, и у Гермионы внезапно перехватило дыхание. Но именно тогда он начал погружаться во влагалище намного жёстче. Добавленная стимуляция, казалось, подавила все дискомфортные ощущения в прямой кишке до такой степени, что весь её таз, благодаря растягиванию повсюду, превратился в один громадный клубок напряжения.

Гермиона могла только стонать. Слишком много энергии сосредоточилось на столь маленькой части её тела таким образом, что девушка почувствовала себя готовой к большому взрыву. И эта вспышка обещала вскоре случиться. Он начал вращать пальцами, с каждым толчком, воспламеняя этот проход и заставляя её мышцы содрогаться, пока его член безостановочно входил внутрь, не отпуская Гермиону.

Наконец, она переполнилась этим. Зарывшись лицом в матрас, Грейнджер испустила крик, разрывающий горло, пока всё её тело забилось в конвульсиях. Мгновение спустя Северус присоединился к ней, гортанный возглас вырвался из него, пока он наполнял своим семенем её сокращающееся влагалище. Казалось, оргазм продолжался гораздо дольше, чем когда-либо, как будто её мышцы стали настолько гиперчувствительными, что продолжали захватывать самовоспроизводящиеся волны, заставляя её задыхаться, извиваться и дрожать. Когда руки Гермионы наконец были освобождены, она застонала от внезапно нахлынувшей боли.

Но потом всё изменилось. Северус произносил заклинание за заклинанием: очищая, исцеляя, охлаждая её, и, наконец, заключил девушку в своих объятиях.

— Я осознал слишком поздно, — прошептал он, нежно целуя её мокрые от слёз щеки. Она даже не заметила, когда успела заплакать.

— Осознал, что? — слабо прохрипела она.

— Что это было слишком для тебя.

— Нет… Нет, это не так! — она закачала головой так энергично, как только могла. — Это было невероятно! Я никогда не испытывала ничего подобного! Это было как раз то, что я хотела… бросить вызов… и найти свои пределы.

— Кажется, ты уже их нашла, — он проводил пальцем по её губам, всё ещё выглядя обеспокоенным.

— Я пока ещё к ним даже не приблизилась, — улыбнулась она, кончиком языка облизывая и посасывая его пальцы. — Я скажу тебе, когда с меня хватит… А пока, я ожидаю, что ты придумаешь ещё больше таких жёстких… маленьких… выходок.

Северус неопределённо покачал головой, и его внимательный взгляд сосредоточился на ней.

— Я нахожу тебя необыкновенной, — наконец прошептал он.

— А я нахожу тебя настолько необыкновенным, что не хочу больше принимать это дурацкое противозачаточное зелье!

Глаза профессор встревоженно расширились.

— Я имею ввиду… Я не хочу принимать его сразу же! Потому что, я бы хотела повторить… и возможно… Снова и снова повторять это с тобой. В любом случае, неужели нам нужно продолжать следовать ожиданиям Ордена, и выполнять обряд только один раз в неделю?

— Я думаю, что пришло время проинформировать Орден о новом режиме, — сказал он, заправляя прядь волос ей за ухо.

— О каком именно?

— Что мы будем заниматься этим в любое время, когда захотим, а все остальные — пусть катятся в чёрту! — пробормотал он, целуя её в шею, и заставляя девушку взвизгнуть и заливисто рассмеяться.

***

Северус сказал — дать ему пять минут. Гермиона однозначно не хотела, чтобы кто-нибудь видел, как она покидает его личные покои, поэтому ждала, пока профессор подготовит класс Зелий перед уроком, чтобы, после этого, позволить ей незаметно выскользнуть, не привлекая лишних подозрений. Тем временем, она бродила по его апартаментам, не заостряя ни на чём внимание и думая лишь о том необыкновенном вечере, который они провели вместе.

Они занимались сексом ещё трижды. Но их самый последний раз был таким неторопливым, нежным и проникновенным… Она помнила, как его лоб прижимался к её лбу, их тела таяли и растворялись друг в друге, и, по её мнению, это был не секс — они занимались любовью. Новое, расцветающее чувство в её груди лишь подтверждало то, что Гермиона и так начала подозревать — она влюбилась в него. Нет… Она полюбила его!

Может быть Северус был не самым подходящим мужчиной, в которого легко было влюбиться, с реалистичной точки зрения она понимала это. Но не существовало никаких доводов, следуя которым её острый ум смог бы убедить её, что она ошибалась или что должна была подавить свои чувства. Она любит его, и ей просто необходимо сказать ему об этом! На самом деле — Гермиона взволнованно подпрыгнула — она сможет сказать ему сегодня!

***

— Эй, Миона, что с тобой случилось? — прошептал Гарри, присоединяясь к ней возле их общего котла.

Гермиона оглянулась вокруг, убеждаясь, что их никто не подслушивает.

— Ох, я просто подхватила один вирус, — она начала измельчать небольшую связку красных корней. — Это действительно было так странно… появилось просто из ниоткуда! Они не хотели, чтобы от меня ещё кто-нибудь его подцепил, поэтому я была, в каком-то смысле, изолирована.

— Мы могли бы навещать тебя, но просто не подходить слишком близко.