Во благо Ордена Феникса (ЛП)

Однако, Северус показал, что несмотря на тёмное прошлое, он способен любить. Девушка вспомнила, как он заботился о ней в своих апартаментах: его нежную внимательность и обезоруживающую улыбку. Это разбивало ей сердце. Он заслуживал любви в ответ. Но проклятие обряда настолько покрыло грязью их отношения, что это никогда не сможет быть она. Гермиона не сможет быть той, кто скажет ему слова о любви, невзирая на противоречивые чувства, даже посреди глубочайшего отчаяния.

Грейнджер осознала, что не сможет больше выполнять с ним чары обряда. Не после этого отвратительного знания о происхождении проклятия, и для кого оно предназначалось. Если она больше не сможет делать это, значит им придётся найти кого-то другого. Одна только мысль о Северусе с другой женщиной вырвала ещё один кровоточащий кусок из её сердца. Он принадлежал только ей! А она принадлежала ему…

«Разве не это я ему когда-то сказала?»

После собрания Пожирателей, когда лежала в его объятиях, глядя в прекрасные чёрные глаза, полные непролитых слез.

«Нет. Это больше не повторится.»

Единственный способ, который освободит от проклятия их обоих, также, как и обезопасит всех остальных — только, если оно будет уничтожено раз и навсегда. Если Волдеморт создал Волшебный обряд, используя собственную кровь, то разрушение чар, без сомнения, сильно ослабит его, давая Гарри заслуженную отсрочку и возможность отомстить за всё, что было у него отнято. А ещё Гермиона думала о женщинах, маггловских женщинах: матерях, бабушках, а также их детях, которых можно было бы избавить от омерзительных нападений Пожирателей Смерти. И тогда девушку накрыла невыносимая боль… Она знала, что на это будет непросто решиться, но пытаться продолжать просто жить дальше, как будто ничего не произошло, казалось ей абсолютно невозможным.

Гермиона была единственной, кто мог сделать это. И она это сделает. Когда девушка читала истории о жертвах, которые приносили ведьмы и волшебники на протяжении двух Волшебных воин, и была свидетельницей храбрости окружающих её людей во время пребывания в Хогвартсе, она всегда спрашивала себя, готова ли она сделать то же самое, если потребуется. И её ответ всегда был «да». Гермиона не хотела становиться мученицей, но была полна гриффиндорской гордости и решительности. И хотя ей было невыразимо грустно и страшно размышлять о грядущем, теперь она поняла, что это единственное правильное решение.

И Гермиона точно знала человека, который поможет ей сделать это. Кто-то, доведённый до безумного отчаяния этим обрядом и, естественно, неустанно страдающий от жестокости Волдеморта и постоянно балансирующий на грани угрозы собственной жизни.

— Парвати? — сквозь затуманенную пелену собственных мыслей, Грейнджер прищурилась, глядя на брюнетку, тихо прислонившуюся неподалёку к стене.

— Ты что-то хотела, Миона?

Гермиона громко шмыгнула носом.

— Принеси мне пергамент и перо, пожалуйста. Мне нужно написать письмо.

_____________________________________________________________________________

«The Dark of You» by Breaking Benjamin.

========== Глава 28. Получить последний шанс ==========

Послышался настойчивый стук в дверь.

Рука Северуса ищуще скользнула на соседнюю половину кровати, ведь обычно, она любила спать справа…

Подскочив одним рывком, профессор сонно осмотрелся вокруг, и его встревоженный взгляд остановился на пустующем месте рядом с собой. И моральное потрошение на грани агонии началось снова. Она снилась ему. Гермиона лежала в его объятиях, читала, переплетая и накручивая свои кудри на маленькие пальчики. А он напевал что-то, и его грудная клетка вибрировала от издаваемых звуков за её спиной. Северус вспомнил, как чувствовал утешение и облегчение от приятного, умиротворяющего давления её тела на свою грудь. Гермиона всегда притупляла боль, постоянно бушевавшую внутри него…

В дверь вновь постучали ещё громче и нетерпеливее…

Северус застонал, когда вылезал из постели. Призывая беспалочковым заклинанием и на ходу накидывая на себя мантию, мастер зелий не сразу понял, обо что он споткнулся, когда проходил через гостиную. И замер на месте. Там были его книги. Повсюду. Разодранные в клочья. И в завершение всей картины — пустая бутылка Огневиски, валяющаяся примерно посередине.

«Твою ж мать…»

Перебираясь через кучи разбросанных страниц, Снейп одним движением рванул на себя дверь, открывая её с явным негодованием.

— Неужели?! Не прошло, блять, и года, Северус! — проталкиваясь в комнату, Люциус Малфой зацепил Снейпа плечом, и по дороге раздражённо отпихивал ногой книги со своего пути. — А теперь… где Драко?!

— Кто?

— Драко! Мой сын! Припоминаешь такого?! Студент твоего грёбаного факультета, который ты должен возглавлять! — зарычал Малфой.

Очевидно, Люциус ещё не до конца оправился после их последней встречи у Тёмного Лорда.

— Я не понимаю о чём ты говоришь, — пробормотал Северус, на ходу застёгивая рубашку и завязывая чёрный шёлковый платок под горлом.