Во главе революции. Сверху

Не смотря на то что столица была полна слухами, о том, что царь болен, и не выйдет к шествию к Зимнему Дворцу организаторы всё равно готовили это шествие. Возлагая на него большие, и не только политические, но и личные надежды. И Николай понимал, что его появление грозит ему опасностью попасть под обстрел боевиков эсеров. А не выйти означало то, что японцы называют "потерять лицо". И означала потерю веры в царя. С последующим отходом большей части крестьянства от монархической идеи. И потерю весьма большого влияния идеи монархии среди рабочих. Нельзя было пускать и вожаков шествия во дворец. Так как это сразу же подняло бы их авторитет, в глазах рабочих, на недостижимую высоту[24]. И поэтому, как только за профессором Полотебновым закрылась дверь, Николай потребовал принести мундир. Пусть министр внутренних дел и командующий гвардейского корпуса князь Васильчиков Сергей Илларионович, по приказу Николая, начали совещание без него. Но узнать, до чего там они договорились. Плюс совещания никто не отменял. А Николай вызывал во дворец всё руководство флота кроме генерал-адмирала, но пригласив Сандро. А также пригласил руководство армии и гвардии. К сожалению прибытие в столицу третьего Нарвского полка и его командира полковника фон Таубе ожидалось только вечером. Хотя приказ полку и его командиру немедленно же прибыть к Зимнему дворцу был уже телеграфирован.

Но жизнь вносит в планы свои коррективы. Как оказалось, Министр Дурново не зря ел свой хлеб. Александров, который даже не успел ещё взять себе этот псевдоним, был найден и срочно доставлен в Зимний Дворец. И приказав переодеть молодого человека в приличный костюм, Николай выслушал общее решение Дурново и Васильчикова. В общем утвердил его, уточнив что позиции непосредственно перед Зимним Дворцом будет занимать Нарвский полк. А охрану непосредственно дворца осуществлять лейб-гвардейский Финский стрелковый батальон. При этом Дурново получил новые распоряжения. Направленных на то, чтобы не допустить межнациональных конфликтов в Баку[25]. Для чего полностью исключить использование для подавления беспорядков солдат местных национальностей. А наводнить регион русскими полицейскими. Командировав их в этот город. Но при этом, в обязательном порядке, постараться выявить и арестовать боевиков националистических партий. Как армянских, так и каспийских татар, как тогда называли азербайджанцев. Хотя последние и показывали лояльность власти. В отличие от армян. По этому генералу от кавалерии Накашидзе надлежало, не пресечь действия армянских боевиков, столкнув их с татарским населением, а поступить полностью наоборот. Исключив малейшее участив, в конфликте армянских боевиков с властью, татарского населения. Огородив при этом от татар и самих армян. Стараясь максимально не затрагивать мирное население, любой концессии. При этом выйти на священников армянской церкви обратив их внимание на положение их единоверцев в Турции. И сообщить, что в планах младотурок значиться совершить геноцид не турецкого населения Турции. В том числе и армянского. И в этом Россия готова помочь армянам сохранить жизни. Плюс сообщить, что армянской церкви будут возвращено конфискованное у неё имущество. Армянская церковь на территории России будет уравнена в правах с православной церковью. И армянам разрешат открыть свои школы. И приказав Васильчикову явиться на вечерние совещание, Николай, отпустив министра и князя направился в свой кабинет. Куда и приказал направить Александрова.

Которого, ошалевшего от всего происходящего, буквально втолкнули в кабинет царя. Но царь не стал, живьём есть молодого человека. Которому и было только двадцать один год от роду. А вместо этого, назвав его подающим надежды композитором Николай протянул Александрову стихи, несколько изменённого гимна будущей Российской Федерации. Придав им более имперскую, а не союзную направленность. При этом слегка покривив душой, не Александров первый, не он и последний, кого обманут, во имя великих целей, сообщил, что нашёл этот старый текст в одной из книг кабинета-библиотеке. А так как лист рассыпался сам собой, то переписал текст от руки. И попросив композитора продекларировать стихи, сам наиграл мелодию по памяти. Буквально вынудив Александрова пропеть последний куплет и припев. После чего Николай ещё больше ошарашил Александрова, сообщив ему, что он намерен положить эти стихи на музыку. А саму музыку сделать гимном Российской Империи. И даёт композитору время до утра написать музыку. И подготовить оркестр к его исполнению. Дав понять, что в случае успеха подвиг композитора не останется незамеченным. И отправив окрылённого молодого человека совершать подвиг, заодно отдав распоряжение слугам, выполнять все разумные требования Александрова, Николай позволил себе немого расслабиться. Прежде чем в его кабинет вошли все те, кого он вызвал было на совещание.