Во имя порядка. Кузница судеб

– Походу противник направил всю конницу, – заметил Валдмир, показав на то, что за легковооружёнными всадниками несутся не менее тысячи конников в лёгких кольчугах, меховыми плащами и под знаменем волчьей головы на чёрно-жёлтом фоне, выдававшей знак южнокабаэтской наёмной компании.

Дальше капитан увидел, как от оконечности построения отделяется масса пеших противников. Командиры отправили нее менее тысячи воинов на подмогу кавалерии, сверкавших начищенными наконечниками длинных копий и закрытых массивными павезами с рисунком орла и башни, с изображением рыбы, и знаками восходящего солнца.

– Проклятье, эрофинские наймиты, смешанные с аманскими добровольцами и остианскими радикалами.

Перед наскоком всадников Маттоми взглянул на бурлящий бой внизу. Его душу тронуло восхищение при виде того, как на самом краю обороны, вымаранные противным бурым кармином, держатся гвардейцы и серафимы, которые отказались отступать даже перед чудовищным превосходством вражеских сил, пока остальные легионеры прогнулись, были отброшены за первую линию баррикад неописуемым натиском.

– Противник близко!

Вражеские конники тяжко забирались на баррикады и возвышения. Лошади нехотя лезли по изрытой земле. Маттоми тщательно прицелился, выдохнул и по команде присоединился к залпу двадцати пяти стрелков. Он видел, как его стрела скинула врага в траншею, но зацикливаться на этом нет времени. Снова он кладёт оперённую погибель на древко, слышит скрип двух десятков луков и отпускает тетиву. Град стали обрушился на врага, ржание и гогот отторжением отразились на сердце. Раненные животные на секунду запнулись, но пошли дальше, вынуждение повиноваться напору и жестоким повелениям хозяев.

– За «ворона» – стали слышны клики противника. – Свобода и воля!

Взобравшись, лёгкие всадники попытались наступать, но смысла в этом нет – кавалерия, потеряв скорость и наступательный импульс медленно побрела вперёд, надеясь в ближнем бою одолеть врага. Маттоми отложил лук и схватился за пику. Ладони сжали четырёхметровое древко, острая сталь замаячила перед носами коней и телами кавалеристов. Охотник вложился с силой в первый удар, сбросив алеманна, которому повезло, что его нагрудная пластина не лопнула. Лес пик встал перед конниками, всадники слетали с сёдел, прорежённые в корпуса, кричали и вопили, пытаясь продвигаться, но не могли.

Не обращая внимания на крики и вопли, Маттоми продолжал орудовать пикой. Прилагая усилия он тыкал ей вперёд рассекая кольчугу и разрывая обычную одежду. Часть стрелков позади строя взялись за луки и стали осыпать противника стрелами. Над головами в опасной близости просвистела «смерть», скосившая часть нападавших. Затем ещё раз и ещё раз.

– Держать строй! – предупредил В’Орпай, вгоняя пику в грудь алеманна. – Не размыкаться.

Перед глазами Маттоми витает багровое марево, на наконечнике повисли изорванные тряпки, а руки отяжелели от усталости. Казалось, что ногами он врос в землю. Парень тычет снова, сливаясь с остальными бойцами, ставшими непроходимым лесом ощетинившейся стали. Лошади, теряя всадников превращались в неуправляемое препятствие для самих наступающих, да и сами многие животные падали, убитые лучниками и арбалетчиками.

Вторая кавалерийская атака также забуксовала, потеряв наступательную скорость и превратившись в лёгкую мишень для стрелков морской пехоты. Часть мастеров арбалета в багряно-белой форме и кирасах не более с сотни метров стали расстреливать всадников. Болты плотными роем ударили в бока людей, раненные и убитые падали под копыта, доспехи не защищали от снарядов. Кони ржали, обливались кровью и ложились вместе с седоками, когда раз за разом их захлестали обстрелы стрелков.

Отведя пику назад и снова «выкинув» Маттоми скинул всадника в кольчуге с зерцальным нагрудником. На миг остановившись, он оторопел при виде того, во что превратился склон перед ними. Рутинная, но кровавя работа пикенёров дала результат – конный контингент обескровлен, траншеи завалены людьми и лошадями вперемешку, убитыми дождём стрел и болтов. Перед ротой собралась гурьба тел, из-под которой стонут раненные, вопят и задыхаются выжившие; тёмно-зелёный полог пожухшей травы стал красно-скользким подъёмом к которому уже подтягивались остальные наёмники.

– Отходим! – скомандовали командиры конных войск, когда потери стали ужасающими.

В спину отступающим всадникам полетели сотни болтов и стрел от которых конники градом падали с конец. Отступление превратилось в повальное бегство, панику и ужас, за которым крылось одно единственное желание – убежать как можно дальше.

– Эту атаку отбили, – утёр пот Маттоми, отложив пику, стараясь не смотреть на поле битвы.