Во имя славы. Книга первая

Удар задел край шлема, но потряс так, будто Дражко принял его по голой макушке. Он рухнул на спину, перед глазами замелькали вспышки, после которых резко потемнело. Секунды помутнения хватило, чтобы сапог Сины прижал его к земле, а острие клинка угрожающе зависло над горлом.

— Дражко, сын Буревоя, — Сина заговорил по-славянски. — Ты меня повеселил, и потому я дарую тебе быструю…

Налетевший всадник с копьём наперевес заставил его прерваться, отпрянуть назад, больно оттолкнувшись от груди поверженного противника.

— Прыгай! — прогремел разъярённый голос Удо.

Дражко увидел перед собой протянутую руку и ухватился за неё.

Удо с рыком закинул его на коня, бросил гневный взгляд на ухмыляющегося Сину и поскакал прочь, уводя за собой дружину.

Над городом раздался гул рога, знаменующий отход.

━─━────༺༻────━─━

С улиц доносились звуки разрушений, смерти и страха. Боевые кличи переливались предсмертными хрипами, истошными визгами, мольбами. Но Живко всё равно бежал туда со всех ног, придерживая подарок Дражко — нож, который непривычно болтался на поясе.

Ещё недавно он был рабом, презираемым всеми пустым местом. Но теперь стал свободным человеком.

А его обидчиков настигла жестокая кара.

Но среди всех этих ублюдков была одна девушка, которая относилась к нему хорошо. Милдрит.

Живко бежал в таверну, моля богов, чтобы они сохранили ей жизнь.

«Только бы успеть!»

По улицам разбегались горожане, носились всадники. Живко двигался перебежками от укрытия к укрытию, чтобы не попасть под копыта лошадей или не быть растоптанным толпой. И всё же чуть не лишился головы, когда попытался прошмыгнуть мимо завязавшейся схватки.

Отброшенный крупом лошади стражник упал прямо на Живко, заставив ввалиться в хижину позади. И только сакс попытался встать, как прилетевший следом дротик снова отбросил его назад. Острие пронзило живот, вылезло из спины и остановилось прямо перед носом Живко, по счастливому случаю закатившемуся под стол.

Всадники уже ускакали, когда он пришёл в себя, с трудом оторвал взгляд от наконечника и перешагнул через стонущего стражника. Неподалёку валялись ещё двое, но эти уже точно сдохли. Сложно жить с раскроенной черепушкой или перерезанной глоткой.

Живко побежал дальше. До таверны оставалось совсем немного, улицы выглядела опустелой, но руяне наверняка заглянут туда перед тем, как скрыться в лесу.

Внутри прятались испуганные горожане, решившие, что в церкви их точно ждёт расправа. Не обращая на них внимания, Живко ворвался на кухню.

— Милдрит!

— Живко!

— Слава бо…

— Ах, ты поганый засранец! — отец девушки набросился на мальчишку, схватил за горло и поднял вверх. — Это твои дьявольские сородичи явились! Ты их привёл, а?! Говори, сучий потрох!

— Папа, нет! Прошу, не надо! — Милдрит кинулась на помощь, попыталась оттащить отца, но куда ей тягаться со здоровым боровом?

Живко до крови царапал руки тавернщика, хрипел, пытался сделать вздох, глядя в налитые кровью, полные ненависти глаза старой обрюзгшей сволочи.

Вдруг стены содрогнулись от криков, когда ворвались руяне.

— Поганые!.. Кхграх!

Тавернщик удивлённо посмотрел на Живко, затем опустил взгляд на торчащий под рёбрами нож и снова на Живко. Тот, опухший, со вздутыми венами, скалился, словно сам чёрт.

— А-а-г-хр-г! — боров взвизгнул, когда Живко повернул рукоять. Хватка ослабла, и мальчишка упал.

— Нет! — завопила Милдрит. — Папа, Нет!

Девушка рыдала над умирающим отцом, пока Живко громко откашливался, приходя в себя на четвереньках.

Руяне жестоко расправлялись с прятавшимися людьми, опрокидывали столы, крушили всё вокруг в поисках добычи. И наконец добрались до кухни.

— Смотри! Девка! Красивая! — воскликнул Круто.

Он уже направился к ней, но тут что-то помешало — мальчишка, скорчившийся у прохода, уцепился за ногу.

— Не трхро… гай… её! — он выхрипывал слова сквозь боль, чтобы остановить его.

— С дороги, ще… Эй, погоди! Живко? Что ты тут делаешь?

— Ос… Оставьте её! Прошу!

Живко с трудом поднимался на ноги, руки до сих пор тряслись. Круто с интересом наблюдал за ним.

— Милдрит!

Девушка рыдала в пропахшую дымом грудь.

— Милдрит!

Живко хотел подойти, но она выхватила нож и кинулась на него с диким криком.

— Бешеная сука! — Круто схватил запястье, перевернул на ходу, и девушка сама напоролась на клинок.

— Милдрит! — завопил Живко.

Он подхватил падающую бедняжку и рухнул вместе с ней на колени.

— Нет, нет, нет, нет! Я не хотел!

Милдрит уставилась на него со смесью удивления и ненависти на лице. Что-то попыталась сказать, но изо рта брызнула кровь, окропившая губы Живко.

— Милдрит…

На улице прозвенел рог.

— Ну, полно тебе! — Круто схватил мальчишку за шиворот, закинул на плечо и вытащил нож из тела девушки. — Не хнычь, парень! Нам пора убираться отсюда.

Живко наблюдал, как скрывается за порогом единственный человек в этом городе, кому он не желал смерти. Таверна была завалена трупами, из-под которых стекались багровые лужи, знакомые лица с застывшим ужасом в мёртвых глазах провожали в новую жизнь вчерашнего раба.