Во имя славы. Книга первая

Векша отлетел, словно от тарана, едва не потерял равновесие, и как только оправился, снова принял на себя град ударов, вынужденный отступать и отступать. Толпа радостно голосила, освистывала его, кричала оскорбления, но… топор Громыхи продолжал рассекать воздух.

Со стороны это выглядело неравной схваткой, издевательством, однако Громыха был серьёзен, но никак не мог достать верткого, ловкого Векшу.

А затем произошло то, что заставило всех умолкнуть. Первая кровь.

Извернувшись, нырнув под руку, Векша полоснул по бедру и тут же отпрыгнул, уходя от лезвия.

Громыха, казалось, не заметил раны, продолжил наносить удары, выбивая щепки из щита или рассекая воздух. Кровь пятнала следы, смешивалась с землёй.

Движения Векши смотрелись неуклюже. Каждое — на грани смерти. Будто лишь случай спасал от провала.

Дражко ухмыльнулся.

Воины продолжали битву. Толпа начала скучать от односторонних действий, требовала больше крови, риска, погоняла лютича бранью, чтобы сражался храбрее, а не бегал от противника. Да только Векша не обращал на них внимания. Скоро он резко сменил направление, сбил атаку Громыхи щитом, шагнул в сторону, оказавшись сбоку, и нанёс новый удар, накормив топор кровью.

На этот раз Громыха остановился — на предплечье кровоточила глубокая рана, отчего рука повисла, а щит пришлось выбросить, перекинув оружие в левую руку.

Противник показал слабость, и Векша не стал упускать момент. Только коснувшись земли, он накинулся снова, обманчиво замахнулся топором, а затем заехал обухом щита по шлему, что сопроводилось огорчёнными охами зрителей.

Громыха не сдавался. Теперь лютич обрушивал смертельный ураган — рубил, бил, подсекал, обманывал, с каждым шагом нанося повреждения, но вагр огрызался, истекая кровью. Даже в таком состоянии он мог закончить всё одним удачным движением.

Но не получилось.

Когда Громыха в очередной раз попытался сделать выпад, Векша не стал уворачиваться, а наоборот прыгнул навстречу, выкинул вперёд щит, оборвав атаку ещё в зародыше, коленом приложился в пах, с подсечкой опрокинул вагра на спину, замахнулся топором и…

— Векша, стой!

Полотно топора резко остановилось напротив лица Громыхи, оросив его собственной кровью.

Лютич прыгнул в сторону, подальше от замеревшего противника, пока тот не осознал произошедшее. И обратил взгляд на своего воеводу.

Самодовольная морда гридня вызвала у Дражко непроизвольную ухмылку.

Громыха, шатаясь, вскочил на ноги, завопил:

— Я ещё не!..

— Хватит! — оборвал его возглас Збигнева. — Боги своё решение нам поведали, и свидетелей достаточно. Правда на столе Векши.

Никто не мог возразить. Как и поверить, что победа неказистого лютича — это не случайность, дарованная богами.

— Но за беспорядок придётся ответить! — продолжил Теслав. — Вам обоим надлежит заплатить штраф. А если кто не сможет, волен записаться в долговые холопы до уплаты.

Последнее жупан объявил всем, но явно имел в виду Векшу, у которого уже отняли щит с топором, оставив ни с чем. Новый гридь снова повернулся к Дражко, мол, выручай, воевода, а тот — к Ариберту.

Княжич ответил укоризненным взглядом.

— Сам знаешь, долю свою в море выкинул. Подсоби.

Пришлось облегчить кошель.

Когда народ начал расходиться, Дражко удалось поговорить со Збигневом. Теслав уже ушёл дальше, да и не стоило сейчас его тревожить.

— Отец уцелел?

— Этого засранца сам Перун оберегает, не волнуйся!

— Не уходи от ответа.

Збигнев вздохнул, нахмурил брови, отчего сердце сжалось.

— Не знаю, Дражко. Ураган раскидал корабли, нас вынесло близ Стариграда. Скоро и Теслав показался, но что с остальными ни я, ни он не знаем. А для вестей ещё слишком рано.

— Понятно…

Дражко опустил голову. До сих пор он старался не думать о том, что случилось с родными. Разве может грозный Буревой, всю жизнь плавающий по морю, сгинуть в пучине? А Ратмир… брат был опытнее Дражко и вёл боевую ладью с матёрыми вояками. Уж если «Лебедь» уцелела, да к тому же успела снова набрать добычи, то старший Буревоич точно добрался до дома в целости.

Но всё это лишь догадки. Стихия не знает жалости.

— Не стоит горевать, Дражко! — подбадривал Збигнев. — Поверь, Буревой и Ратмир переживали и худшее. Лучше отдохни несколько дней, поправь здоровье и возвращайся на Руян. Они наверняка будут там.

— Да уж точно — здоровья стоит набраться, — смеясь, вставил Удо. — Получишь ещё по шее за то, что оторвался.

— Да Буревой его розгами оприходует, если Мила прознает, что он младшенького потерял!

— Эй, хватит глумиться! — возмутился Дражко при упоминании матери. — Я вам не малец какой!

— Конечно не малец — воевода уж! — наигранно воскликнул Збигнев. — Даже клятвенника заимел.

— Лютича, — хрюкнул Ариберт.

— Да ну вас! — Дражко пустил коня вперёд под смех за спиной.

На душе немного полегчало.

━─━────༺༻────━─━