Во имя славы. Книга первая

Праздновали до ночи. День выдался насыщенный: пили за пережитый шторм, за взятие богатой добычи, за то, чтобы данов прибрало себе море. Выпили и за Аэция. Тот присоединился к пирушке вымотанный до предела — грек заботился о раненых, пополнив запасы своей сумы на выделенное из добычи серебро. Конечно, не забыли и про Векшу. Лютича теперь зауважали за храбрость и воинские умения.

Дражко отдельно, сам с собой, поднял чару за собственное чутьё. И кинул жирный кусок мяса в очаг в благодарность богам.

— Я же говорил! — Векша рухнул рядом, обнял за шею. Дыхание отдавало сильным хлебным запахом. — Говорил тебе, воевода! Я не подведу!

Новому соратнику нашли приличную одежду, отмыли, постригли, побрили, оставив лишь густые усы, и вдруг оказалось, что Векша довольно молод!

Обросший, он выглядел лет на сорок, но теперь по корчме щеголял муж в самом рассвете сил на третьем десятке, от улыбки которого краснели девицы, даже несмотря на малый рост.

— Да, да… — буркнул Дражко. — Не зазнавайся, тебе ещё долг отрабатывать.

— Это я обязательно!

— Уж надеюсь! — встрял Ариберт, затем перевёл разговор. — Теслав недоволен.

— Знамо дело, — кивнул Дражко. — Данов не догнал, гридь его проиграл… Денёк выдался отвратный.

— Хорошо, что ты не дал убить Громыху. У него сильный род, влиятельный в ремесленном конце. Лютича бы живым не оставили.

Векша уже зажимал девку в углу. Та наигранно противилась, но сама хихикала, да прижималась в ответ, вроде как нечаянно. А если уж и в правду передумает, то сбросить с себя ухажёра не составит труда — тот раза в полтора был её легче.

— Чую, натерпимся мы с ним ещё… — поделился Удо.

Дражко лишь устало вздохнул, допил квас, — он сегодня не проглотил ни капли хмельного, — и поднялся из-за стола.

— Устал. Отправлюсь спать.

Раны разболелись. К вечеру недуги всегда начинают беспокоить сильнее, вот и теперь так случилось.

Двое гридей сопроводили его до крепости. Не всем дозволялось сегодня пить — треть боеспособной дружины сохраняло бдительность даже в здесь, в Стариграде. Буревой всегда учил готовиться к худшему, и Дражко помнил наставления отца.

Сегодня, кажется, предосторожности излишни.

━─━────༺༻────━─━

Комнату освещала лучина. Нос уловил запах дыма, которым пропахли стены, домашний уют окутал Дражко. Он же принёс и усталость.

Раны заныли, голова закружилась, пришлось сесть на кровать. Он не сразу заметил Ингигерд, которая сжалась у стены.

— Не бойся меня.

Дражко вспомнил, что она не говорит на славянском, поэтому пришлось повторить на её языке. Но и это не успокоило бедняжку.

Сняв с себя одежду, он лёг, сразу закрыл глаза, но долго не мог уснуть. В голове проносились мысли, думы, волнения. Прошло какое-то время, прежде чем Ингигерд немного успокоилась и легла у самого края, поджав колени к груди.

— Я не причиню вреда, — сказал Дражко, отчего девушка вздрогнула. Видно, думала, что он заснул. — И никто другой. Обещаю.

Снова повисло молчание. Снаружи ветер трепал траву, заржал конь из конюшни, мимо прошагали стражники, но потом Ингигерд ответила:

— Ты уже это сделал. Ты разрушил мой дом, убил моих друзей и соседей, а кого не убил — сделал рабами.

Девушка наверняка хотела укорить Дражко, заставить стыдиться, но тот вдруг засмеялся.

— Так устроен мир, дурочка! — он прервался, чтобы откашляться, а затем продолжил: — Слабых убивают и угоняют в рабство сильные. Мы сожгли вашу деревню, а твои родичи до этого сожгли десятки других. Или Ясон попал к вам добровольно, а?

Ингигерд не ответила.

— То-то и оно… Я не убил твоего братца, а тебя не выкинул в море, хотя на тот сундук мог бы купить десяток холопок. Ты должна быть благодарна мне. Или не стоило высовываться из укрытия.

На этом разговор был окончен. Дражко не стал продолжать, услышав сдавленные всхлипы. Почему-то от них на душе помрачнело. Поэтому он постарался заснуть. Надо поскорее набраться сил, чтобы повести «Лебедь» на Руян.

В Стариграде больше делать нечего, думал юный воевода. На добычу у отца имелись свои планы, да и вагры с опаской глядели на руян, памятуя о былых стычках, так что пройдёт несколько дней, и на горизонте покажутся родные берега…

Но Дражко сильно ошибался.

ЧАСТЬ ВТОРАЯ. ПОСЛЕДСТВИЯ