Во имя славы. Книга первая

— Хватит. Надоело, — вскоре заявил он и вдарил по бокам лошади.

Тяжёлая грудь боевого скакуна тараном сбила обоих руян, отдав их в руки взбудораженным воинам.

— Взять их живыми! — вмешался Людольф.

— Ты же хотел убить мальчишку, — удивился Стиг.

Рыжебородый племянник Энгуля не сразу понял, что произошло и кому он обязан собственной жизнью. А когда понял, со стыда начал требовать ещё одной схватки, но был осажен хольдами* конунга.

(*Хольд — воин высокого ранга, один из ближайшей дружины вождя)

Дражко и Цедрага, не оклемашихся после столкновения со всадниками, повязали и потащили в лагерь.

Со стороны крепости донёсся грохот закрывающихся ворот, крики и ржание лошадей.

— Не успели, — цокнул Сина, оглянувшись.

Бруно отвёл войско от стен. На дороге лежали тела убитых стариградцев и саксов. Несколько лошадей валялись рядом со своими ездоками, одна ещё шевелилась, но шальная стрела угодила в ухо, закончив страдания бедного животного.

Граф раздражённо смотрел на ощетинившиеся бойницы крепости — вся дружина готовилась встретить врага.

План не удался. Бруно должен был прорваться через ворота, чтобы остальное войско хлынуло внутрь, или перехватить Збигнева или Ариберта, но вместо них к столбам волокли чёртового рюгенца.

Стиг Ларссон поравнялся с Людольфом.

— Не ты ли настаивал, чтобы выродка прирезали?

— А теперь настаиваю, чтобы он жил. — Граф развернулся и направился в лагерь, бросив напоследок: — В следующий раз выбирай бойца надёжнее!

Стиг проводил его взглядом, с презрением посмотрел на Рыдего и повернулся в сторону крепости, где обозлённые стариградцы звали их в гости, суля самый тёплый приём.

Битва обещала быть тяжёлой.

━─━────༺༻────━─━

Сквозь помутнённый рассудок пробивались раздражающие голоса саксов. Руки и ноги были связаны, голова трещала, на лопнувшей губе засохла кровь. Но перед тем как потерять сознание, Дражко думал, что смерть неминуема, поэтому всё не так плохо.

— Батька… — болезненный хрип Цедрага за спиной заставил забеспокоиться.

— Ты как?

Ответом сначала послужил стон. Слова явно выходили через боль.

— Знатно меня приложили… Кгха! — скрипучий кашель заставил прерваться. — Но ничего. Сдюжил.

Уже была ночь. Вокруг горели костры, расползался неразборчивый гомон разговоров, во всю шла подготовка к нападению: собирали пучки стрел, из поваленного дерева строгали таран, колотили тяжёлые осадные щиты, а воины наполняли животы как в последний раз.

Один из стражников, увидев, что пленные очнулись, побежал к главному шатру, а другой подошёл ближе и опустился рядом. Разглядеть лицо в темноте непросто, но Дражко догадался, кто это был.

— Меня зовут Оли. Оли Торвисон.

— Разве я спрашивал? — Дражко ответил на славянском, не заботясь о том, поняли его или нет.

Похоже, Оли понял. Лохматая рыжая борода зашевелилась, будто полчище мелких змей, вырвалось неразборчивое, вряд ли доброе слово.

— Расскажи, как умер Энгуль. Мальчишка был так напуган, что ничего вразумительного сказать не смог.

«Значит, брат Инги выжил», — пронеслось в голове.

— С чего ты решил, что я расскажу? Или не совру?

Снова с губ сорвалось длинное беззвучное ругательство, но Оли изо всех сил сдерживался.

— Я здесь от конунга Стига. Лишать тебя жизни он поручил мне. А я могу это сделать быстро, без боли, или доставить страшные долгие мучения.

Захотелось рассмеяться в лицо, но голова до сих пор отзывалась резью на каждое движение.

— Хочешь меня купить смертью? Тогда ты ещё глупее, чем я думал.

Оли будто желал услышать такой ответ. Он поднялся, обошёл столб, перехватил копьё и ткнул тупым концом в грудь Цедрага, что тот еле сдержался от крика.

— Тебя приказано не трогать. Но этот кусок дерьма никому не нужен.

Новый тычок заставил взвыть сквозь зубы. Дражко попытался вырваться, но тщетно — связали хорошо.

— Ну?

— Он сражался, как настоящий воин даже без руки и ноги и остался непобеждённым, окружённый врагами! Я дал ему топор и отправил к праотцам, но ты, отродье, не встретишься с ним в Чертоге! Нет, я убью тебя не как воина, а как жалкую крысу! Ты уже мёртв, Оли, сын Торви. Запомни это! Твоя жизнь принадлежит мне!

Дражко с яростью выпалил проклятия, не заметив, как к ним подошли люди.

— Что здесь творится? — Бруно не дал древку в третий раз потревожить Цедрага.

— Ничего, — без всякого почтения выплюнул Оли. — Просто болтали.

Он нарочито пренебрежительно отошёл в сторону, пропуская виконта, но встал неподалёку, рядом с другими данами, посланными Стигом для охраны.

— Поднимите его. И развяжите.

Двое саксов поспешили исполнить указ.

Дражко выпятил грудь, стараясь смотреть свысока, несмотря на немалую разницу в росте.

— Итак, Траско из Рюгена, — Бруно заговорил по-славянски. — Выродок, едва не убивший моего отца.

— Извини. В прошлый раз не завершил дело до конца.

Ухмылку удержать не удалось — перед глазами всплыло потрясённое лицо Людольфа.

По короткому кивку виконта два сакса размашистыми ударами заставили Дражко скрючиться, позабыв о головной боли.