Во имя справедливости

Мина уже мчалась по коридору, когда два упавших бойца очухались и открыли ответный огонь. Развернувшись в прыжке, беглянка вогнала дротик в шею одного из них, оттолкнулась от стены и зигзагами кинулась прочь.

Почти достигнув поворота, она снова развернулась и спиной вперед выскочила в боковое ответвление. Последний из оставшихся охранников вскрикнул: дротик пробил ему нос и выпустил неведомый препарат.

Мина вскочила, и в этот момент целых две дозы воткнулись в ее плечо.

«Держись!» – услышала она, прежде чем отключиться.

Набежавшие охранники долго не могли поверить, что девушка не притворяется. Она оказалась на самом деле страшным противником. Кто-то предложил для верности сделать еще пару уколов, но скрывавшийся за спинами бойцов человек остановил их и велел перенести пленницу в бокс лаборатории.

На этот раз пробуждение было гораздо тяжелее, двойная доза наложилась на первую и не отпускала сознание девушки из своих объятий. Мина словно плыла по неспокойному морю, стол под ней раскачивался, это муторное ощущение заставляло замирать снова и снова.

Наконец веки девушки с трудом разомкнулись. Свет множества ламп ударил по глазам, заставил застонать сквозь сжатые зубы.

Сияющий чистотой бокс наполняло гудение приборов и писк системы жизнеобеспечения. Руки и ноги Мины были крепко зажаты мощными креплениями, шею обхватывала широкая лента, она не давала повернуть голову.

Чтобы сосредоточиться, девушка остановила взгляд на распылителе системы пожаротушения, он висел на потолке прямо над столом. Послышались шаги, кто-то вошел в бокс.

– Ну, привет, Химера, – раздался голос, и Мина узнала его.

Новые союзники

…Сталкер увидел знакомое лицо, покрытое черной кровью животного вперемешку с собственной, человеческой. Грудь и живот Трубадура представляли собой лохмотья после когтей твари, только глаза оставались чистыми, смотрели не отрываясь. Кондуктор ткнулся ему в ноги, и, словно от этого прикосновения, Трубадур осел на пол.

Котэ подскочил к нему, подложил под голову руку, по которой тут же потекла кровь.

– Трубадур, не закрывай глаза! Слышишь? Поставим мы тебя на ноги, еще побегаем!

– Отбегался я, Котэ, – тихо ответил тот. – Это была последняя горилла, больше ни одной не осталось.

– Тем более! Теперь и жить не страшно! Сейчас перевяжу тебя, заживет быстро! – в отчаянии лопотал сталкер.

– Того научника я убил, – произнес Трубадур, глядя ему прямо в глаза. Он морщился от жуткой боли, но не отводил взгляд. – Случайно вышло.

– Неважно это сейчас! Потом повинишься! – попытался остановить его Котэ после небольшой паузы.

– Подожди, я должен рассказать тебе. Да, я знаю эту лабораторию, как ты понял. Чертов доктор сделал из меня мутанта, вот такая банальщина. Но я сбежал, не хотел убивать по приказу, быть их долбаным супероружием. Вот только с новыми силами пришла и новая натура, я мог взорваться из-за любого повода. – Трубадур говорил ровно, но иногда он замолкал, пережидая новый приступ боли, заставлявшей содрогаться его истерзанное тело. – Песни помогали избавляться от вспышек гнева. Но там, на Флоре, я не сдержался… Парень захотел доказать, что он хороший специалист, хоть и молод. Пристал, как сусляк… Мол, давайте проведем экспертизу, заодно и обследуем, что происходит с человеческим организмом в Зоне. Я отказывался, чувствуя, как внутри уже бродит волна гнева, но сдерживал себя… Отвернулся, чтобы выйти из туалета, а он сзади кольнул чем-то, пробу взял. Я развернулся и ударил.

– Он сам виноват, к сожалению. Успокойся, постарайся дышать медленно, – увещевал Котэ, пытаясь придать голосу уверенности.

– Он виноват, конечно, но не заслужил смерти. Когда я опомнился, было поздно. На меня не подумали, я всегда производил впечатление плохого бойца. Знали бы они… И в Гавани… тоже я. Вышел и нарвался на стаю собачонок. Расправиться с ними было несложно, как ты понимаешь. Но шум привлек того сталкера; кстати, я отдал тебе его «Импульс».

– Я уже понял. Но это ничего не меняет.

– Нет, Котэ, ты не прав. Меняет, еще как. Я убил его, потому что тот дозорный видел бой с собаками. Он попытался выстрелить, но умер быстрее, чем смог прицелиться… Я даже не жизнь свою защищал, а боялся, что все раскроется. И хотел жить спокойно. – Котэ сжал руку Трубадура, молча кивнув. – И только мародеров я убивал осознанно. Тот недоносок, который был с вами на «Компенсаторе»… он один из шайки, и я не отказал себе в удовольствии ее уничтожить. Ты уж не осуждай меня.

– Я подозревал, что ты неспроста его уложил. Это еще что, видел бы ты, что Мина учудила. Она такая… потом сама тебе расскажет! Думаешь, почему я так нагло разговаривал с докторишкой? У меня был козырь в рукаве – Мина!

– Мина, – улыбка тронула губы Трубадура. – Она – чудо. Скажи ей, что никакой она не мутант, пусть не сомневается.

– Сам скажешь, ну что ты как маленький! – возмутился Котэ, понимая: не поможет, никакой хитростью не удержать ему уходящего певца.

– А молодого не я убил, Котэ! – дернулся вдруг Трубадур. – Ты передай Боцману!