Во имя веры

Серые блеклые глаза, аккуратно уложенные светлые волосы, защитный комбинезон под белым халатом и невероятная аура стойкости и внутренней силы – все совпадало.

– Доброе утро, сестра, – произнес человек спокойным умиротворенным баритоном. – Мне жаль, что произошла ошибка во время операции. Всплеск все-таки затронул тебя, но мы не поняли этого раньше. Надеюсь, Зона дарует тебе мудрость простить нам столь грубую оплошность.

– Кто ты? – Я до звона в ушах напрягла память, вот только ничего в ней не обнаружилось. Все та же пустота, поглотившая до мельчайшей подробности мою прошлую жизнь.

– Меня зовут брат Гаал. Заведую медицинской службой в нашем ордене. Повезло, что сигнал твоего КПК прорвался сквозь помехи. Мы все же нашли нужный путь.

– Я… ничего не помню… – виновато прервала мужчину я. – Ты знаешь, что я здесь делаю?

– Мы нашли тебя в развалинах. Тебя окружили неверные. Хотели убить, но мы пришли раньше. Теперь ты в безопасности. – Светлый взгляд Гаала скользнул по мне. – Ты в доме ордена «Обелиск». Мы храним саму Зону и ее сердце от чужаков, желающих ее гибели.

– Я не чужак? – Память никак не хотела возвращаться.

– Ты отмечена Зоной, как и все мы. Возможно, ты сбилась с пути, – тихо продолжал Гаал. – Ты помнишь свое имя?

Я отрицательно покачала головой.

– Значит, так велит Обелиск. Мы дадим тебе новое, как только его узнает Настоятель. Пока я буду звать тебя просто «сестра», если ты не возражаешь.

– Вовсе нет… – Я слабо улыбнулась, поддерживая дружелюбный тон моего спасителя. – За что меня хотели убить?

– Они уничтожают всех детей Зоны, всех, кого она избрала. Настоятель знал, что ты придешь, мы не могли тебя бросить.

– Откуда… – спросила я, только сейчас чувствуя, с каким трудом мне дается поддержание жизни в ослабленном теле.

– Зона говорит с ним через священный Обелиск. Он направляет всех нас.

– Почему Зону хотят уничтожить? – Частица прошлого прорезала разум осколком болезненного воспоминания. Человек в черной броне… кровь на его руках… кровожадная ухмылка. Он совершил нечто чудовищное и непростительное. Невинная душа пала жертвой его жестокости. Следующей могла стать я…

– Зона – золотой Грааль для тех, кто впал в искушение и погряз в пороках. Алчность, трусость, агрессия и иное зло уже давно забрали и изничтожили их души. – Гаал взял меня за руку, взглянув в глаза. – Они хотят высосать из Зоны все соки, истощить ее и насладить собственные слабости. Они делят Ее, словно… словно звери, что рвут добычу. Неверные даже не задумываются, что она – это больше чем просто кусок земли. Зона – это огромная экосистема, живое разумное создание. Она куда сильнее, чем они, чем даже мы с тобой. Они говорят, что мы хотим расширить ее границы, но это наглая ложь. Мы хотим позволить Зоне жить, как и любому одушевленному существу. Мы не должны допустить надругательства над ней.

– Брат Гаал, прости, что прерву тебя. Кажется, мне довелось услышать ее зов. – Я пересказала мужчине свое видение, пришедшее в момент моего нахождения на грани между жизнью и смертью.

– Радуйся, сестра, – воодушевленно произнес Гаал. – Это добрый знак. Знак нашей победы. Последний раз такой чести был удостоен лишь сам Настоятель. Быть может, однажды Обелиск дарует тебе такую же силу, чтобы оберегать его.

– Оберегать? С этим? – Я кивнула на металлический каркас, обвивший ногу.

– Не стоит беспокоиться. У нас достаточно способов вернуть тебе возможность ходить… – Медик хотел было сказать что-то еще, но его прервала просунувшаяся в дверную щель мохнатая собачья голова.

Непропорциональная верхняя челюсть существа чуть выдавалась вперед, на пол капала слюна. Короткие треугольные уши зверь любопытно навострил и направил в мою сторону. Курносый морщинистый нос хрипло втягивал воздух. В целом животное можно было принять за чрезмерно большого лохматого хищного мопса или бульдога, покрытого излишне густой шерстью.

– Фауст! Это что такое?! – строго прикрикнул Гаал. – Я тебе говорил здесь не топтаться, тут все стерильно!

Пес, или кто бы это ни был, виновато, но требовательно заворчал.

– Ладно, заходи, – сдался медик. – Только облизывать сестру не смей – ее иммунитет еще слишком слаб.

Зверь толкнул квадратным тяжелым лбом дверь и протиснул мощное короткое с длинным пушистым хвостом мохнатое тело в палату, а затем, процокав когтями по кафелю, уселся у изголовья кровати.

– Фауст? Какое интересное имя, – улыбнулась я, протянув ладонь. Влажный прохладный нос коснулся кожи.

– Это черный волк. Его так назвал брат Курт. Он у нас ученый…

– Брат или волк?

– Оба. – Тонкие бледные губы Гаала дернулись в улыбке. – Крайне смышленые парни. Кстати, это Фауст почуял твой след.

– Спасибо тебе, друг. Ты меня спас. При случае найду тебе сахарную косточку.

Волк радостно гавкнул и завалился на спину, подставив пузо. Гаал почесал зверя по грудине.

– Хороший он парень. Курт его еще щенком у еретиков отбил, так себе и оставил.

– Они хотели его убить? – Я не могла поверить в то, что нашелся бы на свете хоть один человек, у кого поднимется рука на живое, пусть и пугающе непропорциональное, но беззащитное существо.