Во мгновение ока (СИ)

Рания с сомнением поджала губы. После некоторых раздумий она решительно возразила:

— Амина, а я не хочу завоевывать Саида!

— Как? — и без того удлиненное лицо Амины вытянулось еще больше. — Рания, ты сошла с ума? Вернуться в дом родителей с позором, поставить крест на своей и моей судьбе?

— Меня принесли в жертву, как барашка! — вспылила девушка. — Выдали замуж в семью, где об меня вытирали ноги все, кому не лень! Аллах свидетель, что я старалась стать хорошей женой Саиду, делала все, как меня учили, а он любил только эту змею Жади! Она околдовала его и бросила, но даже теперь ее колдовство не потеряло силы! Хватит, мне надоело бороться за то, чего я все равно никогда не получу, уж лучше я всю жизнь буду служанкой в доме отца, чем соперницей ведьмы! Мне надоело, надоело!

Амина растерялась — она никогда не видела покладистую, несмышленую сестру такой и не представляла, что она в принципе способна на подобные эмоции. Рания больше не могла вымолвить ни слова и просто сотрясалась в бессильных рыданиях.

— Рания, не нужно слез, приведи себя в порядок! — строго сказала Амина. — Ты хорошо обдумала свое решение?

— Амина, я несчастна в этом доме! Саид настолько меня не любит, что развелся, не раздумывая! А все из-за этой змеи, из-за этой Жади! Она всегда будет ему дороже меня, даже если он больше никогда ее не увидит! Я не хочу продолжать это, не хочу, не хочу, не хочу!

Рания бросилась в объятья Амины и крепко обвила руками ее шею, словно она снова испуганная пятилетняя девочка, ищущая защиты и покровительства у старшей сестры. Амине оставалось лишь тягостно вздохнуть и утешить несчастную, как бывало когда-то в детстве. Детство закончилось, а девочка так и не выросла. Придется научить ее выживать в жестоком мире взрослых людей.

========== Часть 32 ==========

Снова больничные коридоры, рентгеновские аппараты, каталки, белые халаты, монотонные разговоры светил медицины. Если бы в них имелся хоть какой-нибудь смысл, Лукас еще согласился бы терпеть эти пытки выездами в клиники, но ощущение бесполезности лечебных мероприятий делало их невыносимыми. Пару раз Лукас заикнулся перед отцом о том, что он хотел бы, чтобы его оставили в покое и не таскали по врачам, как безвольную куклу, но Леонидас моментально пресек этот разговор: Леонидас Феррас, как всегда, уверенный в том, что любую проблему в жизни можно решить с помощью связей и денег. Лукас усмехнулся собственным мыслям.

На этот раз к поездке в клинику присоединился Альбьери. Профессор хотел лично пообщаться с лечащим врачом крестника и уточнить некоторые интересующие его детали, зачем — Лукасу было невдомек. Он списал это на очередное праздное любопытство сродни тому, которое проявляли некоторые друзья и знакомые семьи.

— Как ты себя чувствуешь, Лукас? — поинтересовался Альбьери, улучив несколько минут для беседы с глазу на глаз.

— Все туловище деревянное, — откровенно пожаловался больной, — хотя после того, как я начал заниматься с донной Малу, стало немного полегче. И все-таки я ужасно устал от неподвижности.

— Ничего, скоро ты сможешь сидеть, — спокойным тоном приободрил его крестный. — Я поговорил с Сержио: процессы восстановления идут довольно неплохо, твоя задача лишь реабилитировать все возможности из доступных.

— Я смогу сидеть, это вдохновляет, — через силу улыбнулся Лукас, но Альбьери, не особо умеющий утешать больных и страждущих, не распознал горькой иронии в его голосе. — Просто предел мечтаний, и я не шучу.

— Лукас… — сказал Альбьери и сделал длинную паузу, будто хотел сообщить крестнику какую-то важную новость, но не решался.

— Да?.. — настороженно отозвался тот.

— Я хочу задать тебе необычный вопрос.

— Что ж, я хочу его услышать.

Профессор нервно заерзал и сложил руки на груди. Выждав несколько мгновений, он осторожно поинтересовался:

— Как бы ты отнесся к возможности прожить еще одну жизнь?

Лукас, обычно спокойный и серьезный, вдруг прыснул со смеху. Он сам давно не замечал за собой подобных реакций — возможно, сказались длительное нервное напряжение и абсолютная нелепость вопроса в контексте ситуации.

— Я говорю без намерения пошутить над тобой или обидеть тебя, Лукас. Если бы у тебя был шанс родиться заново, ты воспользовался бы им? — непроницаемое выражение лица Альбьери почему-то добавляло комичности его странным и не очень-то шутливым словам.

— Альбьери, ты решил меня так поддержать? — отсмеялся, наконец, Лукас. — Да, я был бы очень рад такой возможности. Я прожил бы жизнь более толково и уж точно не стал бы залезать на крыши домов в Фесе.

— Значит, ты был бы не против? — отчего-то внезапно просиял Альбьери.

Крестник взглянул на него более внимательно и встревожено.

— Альбьери, с тобой все в порядке? Ты выглядишь неважно — так похудел, осунулся…

— Я прекрасно себя чувствую, — отмахнулся профессор.

— Тогда с чего такие вопросы?

— Лукас… Это трудная, но важная для меня тема. Просто представь: если ты сейчас увидишь себя молодого и здорового, как ты это воспримешь?