Во славу человечности!

Взгляд Гора остановился на торчащих из-под длинной рубашки голых ногах Ани, которые она поджимала, стараясь не касаться холодного пола. Ей стало неловко из-за своего вида, и она подумала, что альфа нетерпеливо ждёт, когда она раскроет свои секреты, чтобы поскорее уйти.

Аня сосредоточилась. Ей бы обдумать, принесённые вести Семичем, но не объясниться с Гором она не могла. Он прибежал по первому её зову! Пусть вслух он болтает гадости, но на деле он старается заботиться о ней, это невозможно проигнорировать.

Она села ровно и деловито принялась излагать всё то, что услышала, пытаясь максимально избавиться от эмоций и не задерживать явно уставшего вожака. Лицо Гора закаменело, и ей показалось, что произошло это раньше, чем он услышал, что она ковырялась в событиях, касающихся его матери.

Она была права. Оборотень, как только заметил, что она скрылась от него за маской правительницы, так растерял все романтические мысли. Ему хотелось встряхнуть её, приказать ей быть приветливой с ним. Она не должна от него прятаться, что-то утаивать, он хочет, чтобы она ему улыбалась… Как же он ненавидит её! За что ему такое наказание? С тех пор, как она стреляла в него, нет покоя ни днём, ни ночью! Но проще убить себя, чем причинить ей вред.

Аня не успела начать говорить, как сбилась с мыслей. Гор напоминал изваяние бога каких-нибудь дикарей. Вроде сидит, не шевелится, но умудряется источать такие злобные флюиды, что у неё слова застревают в горле. Она чуть отвернулась, не в силах смотреть на его надменную рожу, и продолжила:

— Понимаете, Семич сорвался, потому что события тех лет гнусны и омерзительны, но все предпочли не видеть этого, наоборот, каждый внёс посильную лепту, желая крови вашей матери.

— Да, омерзительно. Энир признался бетам отца, что был влюблён в неё, что она приходила к нему в спальню, как и он к ней, — нехотя произнёс Гор, — я бы убил его, если бы они сами не покарали его. А когда узнал, что он выжил, то изгнал его.

— Нет-нет, я о другом! Послушайте, это же так просто брать правдивый факт и придавать ему новый смысл! Недавно вы заскочили ко мне и, увидев, что мы с Семичем шепчемся, выскочили как ошпаренный! Но он сообщал о таких вещах, что можно сказать только на ухо, а в покоях находились ещё мои охранницы и Данияра, — заторопилась пояснить Анна. — Лекарь только что выкачал из меня кровь, я едва держусь на ногах; приходит лорд Семич, я принимаю его, не вставая с кровати. Думаете, я не понимаю, какой смысл всему придаёт та же ваша оборотница-хозяйка? Раньше она распускала слухи обо мне безнаказанно, но сейчас ей женщины дали укорот, чтобы не распускала сплетни.

— Чарна?

— Да. Но давайте по порядку. Бета Энир не боялся гнева вашего отца, потому что тому не в чем было упрекнуть его. Вожаку часто приходилось отлучаться по делам, и жене необходима была защита и, возможно, он был рад, что у Альи наконец появился друг. Ваш отец прекрасно понимал, какой вызов он бросил стае, женившись на юной оборотнице, но, полагаю, он надеялся, что со временем неприятие утихнет. К тому же, он не считал вашу мать слабой и рано или поздно другие это заметили бы! Вы должны помнить его уважительное отношение к ней, — Аня вопросительно посмотрела на Гора.

— Не считал, он действительно относился к ней с уважением и нежностью.

— Итак, что же получается: очень ловко и умело оболган Энир, но он не придаёт значения болтовне слуг, над которыми стоит Чарна. Он вообще собирался сделать так, чтобы эта девица вскоре навсегда исчезла из замка и не портила жизнь Алье. Также хочу обратить ваше внимание, что окружающие слишком уж не любили вашу мать! А за что? Она жила тихо, никому не вредила, наоборот, помогала детям-сиротам. Но нет же, кто-то всё время подбрасывал дровишки в затихающее пламя негодований по поводу неравного брака. Проходят года, вы родились, почти выросли, а оборотней всё беспокоит, что у вожака жена простолюдинка! Это странно. Такие вещи не происходят просто так! Но, видимо, ваши родители к этому привыкли, считая, что всё это неприятно, но не более, и разве мог ваш отец предполагать, что в определённый момент это всё сыграет свою зловещую роль?

Гор как наяву видел прошлое. Отец, сидящий во главе стола; рядом мать, она улыбается приехавшему ненадолго сыну; беты, уткнувшиеся в тарелки, словно отрабатывающие повинность, а не присутствующие на праздничном обеде; гордая Чарна, смело взирающая на всех.

Ему всегда было обидно за мать. Чарна из той же деревни, не такая красивая, как мама, но на неё смотрят по-другому, мамину подругу приветствуют, даже заигрывают с ней.

Он однажды выкрикнул матери, чтобы она училась у Чарны, была смелее и не позорила отца! А у неё заблестели глаза и она, ничего не сказав, ушла. Как же больно сейчас за те слова!