Во славу человечности!

— Все работающие будут отдавать одинаковую долю. В ближайшее время в каждом городе произойдут изменения. На имперские должности может претендовать любой житель, лишь бы обладал необходимыми способностями.

— Так нам и дадут влезть в управление городом! — буркнул яркий представитель гиен.

— Всё в ваших лапах. Хотите сделать жизнь лучше для всех? Знаете, что для этого надо делать? Есть опыт? Значит, претендуйте на должности, отстаивайте себя и других достойных оборотней. Я дал добро, и любое разумное предложение поддержу, невзирая на то, от кого оно исходит.

— Всё так ново, сложно. Обдумать бы и записать всё! — задумчиво предложил худощавый оборотень из кошачьих.

— Всё будет записано и передано наместникам или их помощникам. Сам я завтра же выезжаю к тем территориям, главы которых сейчас не присутствуют здесь.

— Их казнят?

— Только если они поднимут бунт. Так что в общих интересах как можно скорее донести до них происходящие изменения.

— Как скоро у нас появятся новые наместники? Это же будут волки?

— По обстоятельствам. Я сам посмотрю на месте, как справляются волки или кого вы предлагаете. Это работа непростая и не каждый с нею справится, тем более в изменившихся обстоятельствах. В любом случае, это должен быть достойный, умный оборотень.

— Или лейн? — с усмешкой спросил кто-то.

— Или лейн, — подтвердил Гор.

Аня слушала и делала мысленные заметки, что необходимо в первую очередь. Сейчас идут общие разговоры, и они далеки от конкретных дел. Вернутся главы на места, и всё там для них будет по-прежнему, разве что родня погибших бет ополчится на всех, да ещё вскроются проблемы с убежавшими главами. Всё плохое оно завсегда вперёд лезет.

— Так что же, нам всем можно отправляться домой? — и столько сомнений было в этом вопросе, что Аня поняла: не верят. Ни единому слову не верят. Услышали, обсуждают, появляются какие-то вопросы, но не верят, не осознают, что конец пришёл разбойному правлению и они больше не пленники, живущие милостью.

Оборотни поднимались и молча выходили. Кто-то пытался завести разговор о случившемся, но все отмахивались и предпочитали обдумать произошедшее.

Такие дела творятся, что не знаешь как поступить! То ли при вожаке-императоре остаться, рядом с властью всегда что-то перепасть может, то ли торопиться домой и там проводить работу, ведь наместнику-то шею свернули!

А что говорить на месте? Ничего толком неизвестно! Значит, надо бы возле Гора остаться, присмотреться, но дома ждут и мало ли во что выльется беспокойство и безвластие? Так как вернее поступить, чтобы лапы потом не грызть себе от досады?

Часть оборотней уже покинули залу, когда Гор и Анна, переговаривающиеся с оставшимися бетами, услышали вопрос.

— А ты, Мать-правительница-иператица…

— Обращайся к императрице на Вы, — поправил старого оборотня Кирам.

— Э-э, так она же одна?

— Госпожа Анна — Мать и Голос всех лейнов, теперь ещё твоя императрица.

— Как скажешь, человек, так я что хочу спросить: вы как будете править нами?

— Справедливо, — коротко ответила Анна, глядя на прищуривающегося деда.

— Хорошо, очень хорошо, а какая она, справедливость? — обрадовался он.

— Для меня справедливость та, что соответствует законам, — в зале тишина, будто время остановилось.

— А коли беда случится, и останутся самка или детки одни? Есть ли для них законы, помогающие выжить?

— Коли что нажито отцом или мужем, так никто не отнимет, и это закон.

— Нет, Анюта, самке имущество не достаётся, всё переходит близким родственникам по мужской линии, как и ответственность за оставшуюся самку с детьми.

— Как только всё немного уляжется, так поработаем над этим законом, а пока рекомендую на местах соблюдать человеческие законы.

— Это как? Переписать для нас людские правила?

— Есть законы, которые должны быть в сердце каждого. Защити самку, малыша — и неважно, какого он рода-племени. Помоги ближнему, если есть такая возможность, не пройди мимо творящегося бесчинства, ставь честь и совесть выше своего благополучия…

— Да, слышал о таких законах, да только жизнь у нас так повернулась, что пришлось забыть о них.

— Значит, пришла пора вспомнить о любви и созидании, о дружбе и верности, о бескорыстной помощи и неравнодушии.

Старый оборотень задумчиво покивал и неожиданно произнёс:

— Я помню, что мне рассказывал отец о нашей человеческой половине. Он говорил, что без любви любая справедливость обернётся жестокостью, даже самая лучшая власть станет насилием, высокомерие займёт место чести. Всё так и случилось, всё испытал на своей шкуре и как вожак своего клана, и как подданный альфы Черных. Не просто жить по человеческим законам, но без них ещё хуже.

Аня не знала, что сказать, Гор сверлил взглядом старого пса. Хороший, малочисленный клан, славившийся своими воинами. Они сражались с ним до последнего, а когда проиграли, то приняли его власть, и ни разу не предали. Он забрал молодых псов в армию и почти все они стали элитными командирами, которым подчинялись волки.

— Сед, поедешь со мной по землям.

— С нами, — поправила Аня.

Гор строго посмотрел на неё:

— Здесь должен кто-то остаться.