Во славу короля!

А то сначала отстоишь невесть сколько на молитве, потом нажрешься, а потом на полный желудок спать?

Вот так себе проблемы и наживают. На всю пищеварительную систему.

Вечерняя служба, к тому же, была короткой. Всего-то минут сорок, можно выдержать.

Никуда не денешься, пришлось терпеть и Лиле, и Миранде, стояли они в первых рядах, вместе с мужем и отцом, не вывернешься.

Ладно.

Лиля списала это на протокол. Уж раз ты в Риме, изволь вести себя как римлянка, а не продвигать тут разных готов и готтентотов. А то ведь могут и ногами по печени.

И так графиня Иртон выделяется, как елка на пшеничном поле, то эввиров спасает, то термос делает…

Молись, чадо! Если душу и не спасешь, то хотя бы попу прикроешь.

Что Лиля и делала.

И помолилась, и в большую кружку для пожертвований – этакий средневековый вариант свинки-копилки, золотую монету бросила. Пусть его…

И она была не одинока.

Жертвовали и другие.

Потом кружка с пожертвованиями была поставлена в угол. Видимо, утаскивать и пересчитывать прибыль при всех – не comme il faut.7

Или рассчитывали, что кто-то еще что-то бросит?

Лиля подумала, что имеют место быть оба варианта. Так сказать, совмещение целей, и слегка развеселилась. До тех пор, пока их не пригласили великодушно осмотреть мощи. Брррр.

Сами храмы внутри были достаточно скромными.

Зеленый пол, бело-голубые стены, купол, расписанный под небо, белый голубь на фоне солнца. Все храмы Альдоная выглядят примерно одинаково. Но…

Мощи не хранят в храме.

Для них есть отдельная пристройка, и вот там-то не запрещена никакая роскошь.

Рака установлена в центре пристройки. Она выполнена в форме роскошного, раззолоченного гроба, и святой лежит в ней, на бархате. Лиля прищурилась.

М-да, мумификация прошла хорошо, даже запаха не чувствуется.

Смотреть, правда, не слишком приятно, пусть мумию и одели в роскошную рясу из зеленого бархата, но покойник есть покойник. И… коробит, что ли?

Да, наверное.

Все же каждый человек заслуживает спокойного сна, а не такой вот выставки. Есть в этом что-то неправильное. У него ведь при жизни не спрашивали, желает ли он так лежать, завещание не оформляли, просто потом кто-то решил, что это правильно. А хорошо ли?

Лиля была далека от религиозности, но если бы ее тело – вот так?

Бррр! Убила бы!

Если уж кому так хочется – похороните и чин чином ходите, поминайте на могилку. Но не выставляйте напоказ! Как-то не хочется думать, что все мы прекратимся вот в это…

А Джерисон и Миранда смотрели спокойно. Настоятель рассказывал о подвигах святого, которые были отражены на стенах. Вот он излечивает кого-то от болезни, вот изгоняет шильду…

Нарисовано было красиво, и художник был талантлив, но Лиля оставаться внутри больше не смогла.

Шум, гам, народ к мощам двигается, Лиля прикладываться к мумии не собиралась, и бочком-бочком удрала обратно в храм. Вышла наружу, завернула за угол, чтобы не стоять на виду у всех и прислонилась к стене, глубоко вдыхая и выдыхая вечерний воздух.

И тут…

– Ваше сиятельство, я не верю своему счастью!

Лиля скрипнула зубами, узнавая назойливого нахала, которого отправила поплавать.

Она тоже не верила своему несчастью. Это ж надо – так не повезло!

– Что вам угодно, любезнейший?

Льда в ее голосе хватило бы на средних размеров каток. Но Энтони Сиврал предпочел не обращать внимания на такие мелочи.

– Я прошу прощения, если напугал вас, ваше сиятельство. Я люблю вас.

Лиля аж рот открыла от изумления.

Бывает и такое… и даже послать его как-то неловко. Человек любит, у человека тяжелая форма умственного расстройства… и что с ним теперь делать?

Ответ нашелся мгновенно.

– Что ж, докажите свою любовь, юноша.

Энтони приосанился.

Кажется, дело на мази?

– Для вас, ваше сиятельство, любой каприз!

Лиля с удовольствием отправила бы придурка куда-нибудь с письмом. Или предложила ему вычерпать море ложкой, или…

Главный – ее супруг. Как она будет ему объяснять, куда и зачем послала идиота? И причину посыла?

Дорогой, он тут немного в меня влюблен?

Замечательно! Джерисон тут же преисполнится сочувствия и понимания, а то еще и шведскую семью гвардейцу предложит?

Вряд ли.

А вот какую-нибудь дурость вроде дуэли утворить – это запросто.

– Я хочу звезду с неба, – наугад ляпнула Лилиан. – И пока не принесете, я в ваши чувства не поверю. Ни в какие!

Энтони аж рот открыл.

Звезду?

С неба?

Ну, знаете ли! Это что – такое издевательство?

Но пока он открывал и закрывал рот, не зная, что сказать, Лиля ловко обошла его, искренне жалея, что рядом реки нет, и вернулась в пристройку к храму. Вовремя. Джерисон как раз выходил с Мирандой на руках. И конечно в ладошке у девочки был зажат очередной медальончик.

Лиля покачала головой, и решила, что сделает малышке браслет с брелоками. Пусть собирает, потом поговорить с мастером Хельке, и будет у дочки продвинутый браслет.

Так не принято?

А носить все это на шее?

Лиля еще в той жизни не одобряла людей, которые вешали на себя крест, кучу образков, амулетиков… с ее точки зрения, это было неправильно. Зато как удобно для атаки!