Во славу короля!

– Сигрид Эрдсон Аррейв! И мой сын был на корабле Торсвега! Мой Карс!

Эльг развел руками.

Старуха топнула ногой.

– Не прячь глаза, Торсвег! Карса больше нет, но его слова живы! Он все рассказал мне! Когда Эрквиг потопил корабль, Карс уцелел чудом. Израненный, обожженный, он добрался до берега. Он умирал!

– Я знаю, – буркнул Эльг. – я был у тебя.

– Да, ты принес мазь и принес денег, но сыну они не помогли. Я не могу промолчать, потому что Карс умер с этим грехом. Он сказал, что Торсвег отправлял в ту ночь сына с несколькими людьми на корабль Эрквига. Чтобы сжечь его дотла. Карс не пошел, он был в дозоре. А мог бы и он быть там… Потому-то девчонка и смогла улизнуть из дома – не до нее было. А когда Торсвег понял, что сын не вернется, когда ему донесли, что Эрквиг снимается с якоря – он обезумел от ярости. И пошел вслед за ним. Не за дочерью, он и не знал тогда, что произошло. Он шел мстить за сына, которого сам послал на смерть!

Вирмане одобрительно зашумели.

Корабль…

Что такое корабль для вирманина? Это жизнь.

Сжечь корабль, как ударить в сердце. Такого не прощают, никогда. Лейф был в своем праве убить тех, кто решился…

– Так ли было на корабле, как говорит Эрквиг? – Олав уверенно задавал вопросы.

– Да. Эрквиг закричал, что с ним Ингрид. И девчонка крикнула, что она жена и счастлива. Торсвег обезумел от ярости, и… Эрквиг сказал правду, – опустила плечи старуха. – Торсвег сам послал на смерть сына, сам хотел убить дочь… Карс умер тоже. Умер потому, что пошел против богов.

Наградой ей стал одобрительный ропот. Флейна хоть и не Холош, но тут еще не знаешь, что хуже. Бывали случаи…

Если уж она соединила, то не человеку и разлучать.

Женщина опустила плечи. Стояла, ссутулившись, и по щекам ее текли слезы.

И Анжелина не выдержала. Сделала шаг вперед, другой, обняла ее за плечи…

– Пойдемте? Пойдемте, Сигрид. Вы все сказали, ваш сын был воином и погиб как воин…

Разве важно в таких случаях, что говорить? Главное – как…

Вирманка всхлипнула. Оперлась на принцессу и позволила вывести ее из круга. А там уж и фрейлины засуетились, подхватили.

Олав стукнул по камню рукоятью секиры.

– Я услышал! Слышал ли круг?

– Да, – откликнулись почти хором главы кланов.

– Тогда скажите свое слово. Гардрен?

– Невиновен.

– Келлог?

– Невиновен.

– Невиновен…

– Невиновен…

Двенадцать голосов, как один. Двенадцать «невиновен» падают в тишину Круга, и внимают Боги.

Эльг скрипит зубами от ярости, но вмешаться не рискует.

Проклятая старуха! Что б тебя Холош прибрал!

– Воля Круга – воля богов. Ты оправдан, Эрквиг. Торсвег!

Эльг поднимает голову.

– Вольно или невольно, ты возвел напраслину на человека. С тебя вира. Отдашь Лейфу то, что он попросит. Здесь и сейчас, при всех, Эрквиг?

Что мог попросить Лейф?

Да только одно.

– Отдай мне брата Ингрид, Торсвег! Я сам воспитаю его воином, чтобы не было больше ненависти между нашими родами.

Вирмане взорвались одобрительным гулом.

Да, такого суда давно не было.

Олав вторично стукнул рукоятью секиры о камень. Звук получился гулким и звонким.

– Да будет так!

Гардрен что-то сказал. Тихо, Анжелина не расслышала, только увидела, как шевелятся губы мужчины. Но Олав заговорил снова.

– Мои люди сегодня отправятся за малышом. А ты, Эльг, побудешь моим гостем до его приезда.

Угроза?

Нет. Все вежливо, все чинно.

Но если с мальчиком что-то случится…

Торсвег это понял. Но поклонился, скрывая ярость.

– Воля Круга – воля богов. Я услышал.

– И боги услышали тебя, – припечатал Олав.

Дальше Анжелина уже не слушала.

Лейф вышел из круга.

Он держался, и замечательно, но… один из вирман загородил его своей спиной, а второй плеснул в сноровисто подставленный кубок немного крепленного вина. И Лейф выпил залпом.

Судилище продолжалось, но Анжелина уже о нем не думала.

Дотащить бы Лейфа до дома… его ноги не держали.

Не от трусости. Но иногда, избавившись от груза на плечах, человек просто падает. Ничего, они будут рядом.

Но первым рядом оказался Эльг Торсвег.

– Доволен, Эрквиг?

Лейф расправил плечи.

– При чем тут это? Так судили боги.

– Ты сам знаешь, что достоин смерти!

Лейф посмотрел чуточку презрительно. Самообладание к нему стремительно возвращалось, да и вообще – кто может привести в чувство лучше, чем старые враги?

– Претензии – к богам.

Эльг на миг замолчал, раздумывая, куда его послали. Получалось – далеко.

– Ты умрешь!

– Лет через сорок – пятьдесят и от старости, пожалуйста, – заказал наглый вирманин. – А ты учти, если мальчишка не будет здесь целым и невредимым, я тебе сам голову снесу.

– Это еще кто кому! – огрызнулся Торсвег. – Не был бы ты трусом…

Анжелина шагнула вперед, бесстрашно встала между мужчинами, которые спокойно переглядывались поверх ее головы. Даже подпрыгни она – и то не достала бы до перекрестья взглядов. Вымахали…

– Любезный Торсвег, вы хотите бросить вызов?

Эльг скривил губы.

– Прикрываешься бабской юбкой?

Лейф смотрел холодно и равнодушно. Даже не на Торсвега, мимо.

– Ваше высочество, я прошу прощения за отвратительные манеры этого человека.

Анжелина повела рукой, словно отметая со своей дороги нечто весьма незначительное. К примеру, Эльга Торсвега.