Во сне и наяву

Ковальков поспешно подгреб под себя денежки и коробочку, которую он, видимо, ценил, и сразу признался:

– У одного барыги местного, что дурью торгует, купил за тридцать восемь тысяч.

– Погоняло? Адрес? – спросил Роэ.

– Адреса не знаю, телефон есть, зовут Валяй, Женя Валяй, – сказал Ковальков и тут же полез в карман, достал телефон и принялся диктовать цифры. Он очень торопился услужить, вдруг и правда у него ничего не отнимут, если он будет… сотрудничать.

А капитан Лелик, который до этого момента просто стоял и молчал, уже звонил куда следует:

– Дежурный, Митрохин. Валер, глянь по базе: Женя Валяй, барыга, есть у нас такой? Могу телефон его продиктовать… Есть? Отлично. Адресок дай.

Капитан отключился:

– Адрес есть. Сейчас поедем?

– Конечно, сейчас. – Виталий Леонидович поднялся, спрятал монету в карман плаща, направился к выходу.

– А я за монетку-то деньги заплатил, – напомнил ему Ковальков.

Роэ даже не оглянулся, а вот Мартынов, проходя мимо все еще лежащего на полу скупщика краденого, врезал ему по ребрам. Чтобы не борзел.

– О-о, – застонал Ковальков, а сам рукой денежки к себе прижал.

Ирра засмеялась, ей стало смешно, как он стонет, и, быстро наклонившись к Ковалькову, она укусила его за руку выше локтя. Один по-змеиному быстрый укус маленькой девочки, а по руке заструилась кровь. Барыга заорал, пытаясь отбиться от нее, а Ирра уже устремилась за всеми к выходу, ее губы были в крови, и она довольно хихикала.

Глава 42

Со вторым барыгой все сложилось еще легче. Как только Валяев понял, что пришли не по его делам, сразу начал отвечать. Стоило капитану Лелику позвонить, так он сам вышел. Так хотел посодействовать органам.

– Я с нарколыгами дел не имею, лично почти никого не знаю.

– Как же ты работаешь? – удивился Виталий Леонидович.

– Только через закладки и интернет.

– Ну, ясно. – Роэ достал из кармана монету. – А это у тебя откуда, тоже через закладки получил?

Валяй монету сразу узнал и отпираться не стал:

– Нарик один приволок. Пахомом зовут.

– Наркоман, значит? – спросил Виталий Леонидович.

– Ну, не то чтобы конченый, так – плановой. Он школьник еще. Траву брал пару раз. Нас, гашиш. Все легкое.

– Как зовут, телефон, адрес?

– Не знаю. – Наркоторговец замотал своей здоровенной башкой.

– Как не знаешь? И телефона его нет?

– Не знаю, клянусь, я нарколыгам свой телефон не даю, задолбают. А Пахом – он мой адрес знает, пришел, сказал, что товар есть, сказал, рыжье, я вышел, он с бабой, говорит, вот, мол, ее монета.

– Что за баба? – уточнил Роэ.

– Да малолетка какая-то, – вспомнил барыга. – Гопница районная, как и Пахом. Школьница, лет шестнадцать-семнадцать, но высокая.

– Школьница?

– Ну да, вроде того, так и Пахом тоже, кажись, школьник, он как-то брал у меня кое-что, прятал в рюкзак, там учебник был какой-то. Он, Пахом, высокий, но все-таки школьник.

– То есть твой Пахом и эта девка, что была с ним, школьники? А какая тут школа поблизости?

– Да их тут штук пять или десять.

Роэ посмотрел на капитана Лелика, а тот кивнул:

– Я завтра с утра займусь.

– Сейчас займись. – Больше у него вопросов к наркоторговцу не было, они с Мартышкой двинулись к машине.

Ирра ждала, что он скажет, надеялась, что для нее поиски закончены, но Виталий Леонидович так не считал:

– Ты не стой, не стой столбом, между прочим, червь мог быть в этом дворе, ищи давай, ищи, попробуй взять след.

Ирра посмотрела на него с ненавистью, но он даже не обернулся.

Светлана подошла к окну. Папа собирался на работу, резать салаты. А девочка хотела взглянуть, не идет ли дождь. Конечно, дождь шел. За окном темно, капельки на стекле, в свете фонаря рябь на лужах, прохожие торопятся домой, машины с красными стоп-сигналами паркуются. В Петербурге обычный осенний вечер, плавно переходящий в ночь. Ей показалось, что звонит ее телефон.

– Светка, я пошел, – кричит папа из прихожей.

Она бежит к нему – поцеловать. Выпроводив папу, хотела посидеть с мамой, пока сиделка не пришла, но нет… Телефон звонит. И теперь ей не кажется. Номер незнакомый – это странно. Девочка уже и забыла, когда ей звонил кто-нибудь, кроме папы, близнецов или сиделок. Она смотрит на телефон, думая, принимать вызов или нет, а телефон все трясется в руке, не унимается. И все-таки решается:

– Да.

– Здарова, Фомина.

«Блин, это Пахомов. Придурок заставил волноваться».

– Откуда ты узнал мой номер? – спрашивает Светлана.

– У Пети спросил, ты же ему оставила. – Пахом явно доволен своей находчивостью.

– Понятно. – Света не знает, что ему еще сказать.

– А ты что делаешь? – Пахомов уж точно найдет тему для болтовни. – Аниме смотришь?

– Нет, не смотрю. – У девочки странные чувства: с одной стороны, ей не о чем с ним говорить, а с другой – она рада, что хоть кто-то ей звонит.

– А чем занимаешься? – не отстает одноклассник.

– Ну, проводила папу, посижу с мамой, потом уложу братьев спать.

– Понял, а завтра что делать думаешь?

– Не знаю.

– Я в смысле того, что, может, у тебя еще дела какие есть, может, опять школу задвинем?

– А ты вообще в школу ходить не думаешь? – спрашивает Светлана.